Электронная библиотека

Традиционные верования являются неотъемлемым компонентом русского этноса. В последние годы активно дебатируются вопросы, связанные с различными аспектами данного раздела русской народной культуры. В рамках современных исследований устойчивой тенденцией можно считать использование «регионального подхода» к проблеме. Однако в контексте традиционной культуры русских Ярославского Поволжья и, в частности, Ростовской земли, этот вопрос требует дальнейшего изучения. Последнее требует привлечения широкого круга источников и введения их в научный оборот.

Настоящее сообщение посвящено истории формирования и характеристике источников по традиционным верованиям крестьян Ростовского региона в XIX-XX вв.

Следует сказать, что русские народные верования, во многом связанные своим происхождением с дохристианской, языческой эпохой, и часто имевшие в основе неканонический культ сверхъестественных сил, резко осуждались православной церковью. В то же время, распространение этого явления в среде различных слоев русского общества вынуждало ее документально фиксировать данную категорию проступков. Последнее способствовало формированию определенного круга источников в архивных фондах духовных ведомств – консисторий и духовных правлений. Так, во второй половине XVIII – первой половине XIX вв. монастырские братии и благочинные были обязаны представлять епархиальному начальству «репорты о суевериях» – периодические донесения с мест о наличии раскола и суеверий. В качестве примера приведем выдержку из «репорта» Ростовского Петровского монастыря от 1807 г. Братия, отмечая, что в монастыре «имелось благополучно», сообщала, что «никакаких суевериев, ложных чудес и кликуш не усмотрено»¹.

Интересные сведения содержат материалы следственных дел по обвинению в приверженности суевериям. В этом отношении по Ростовскому уезду выявлены дела «о запрещении лечить людей» крестьянину д. Григорково Степану Григорьеву (1750-1752 гг.)², «о суеверных поступках» священника с. Демьяны Василия Семенова (1816-1817 гг.)³ «о кощунстве и шарлатанстве» дьячка с. Лев Ивана Алексеева Левского (1854-1857 гг.)⁴.

Вызывает интерес «дело» дьячка с. Льва Ростовского уезда Ивана Алексеева Левского. Как следует из материалов следствия, 28 октября 1854 г. ярославский помещик Петр Якимов Протопопов сообщал в Ярославскую духовную консисторию (далее – ЯДК), что обнаружил в кармане одежды своей умершей матери «три записки, писанные на четвертинках простой серой бумаге», в которых, по его мнению, присутствовало «какое-то кощунство и чародейство». Приведем выдержку из текста одной из «записок»: «исполнить на имя… Евдокеи, Софьи, Аграфены и Ксении… поставить свечу низом в верх», «порох положить в ихих комнатах и на ходу и кухне левою рукою разсыпать»⁵. Выяснив, что автором данных «записок» являлся «отставной» дьячок с. Лев Ростовского уезда Иван Алексеев Левский, помещик просил выяснить, «для чего он [Левский] написал таковые записки», и «поступить с ним, как законы повелевают»⁶.

3 декабря 1855 г. Левский сообщил, что составил «записки» «по короткому… знакомству» с матерью Протопопова, «как она говорила, к отдаче ей надлежащего поминовения по сыновней обязанности»⁷. 26 января 1856 г., по предписанию консистории, дьячок был «бессрочно» выслан в Белогостицкий монастырь «для понесения епитимии»⁸, однако 15 мая 1857 г. епархиальное правление разрешило вернуться ему в родное село с тем условием, «чтоб уклонялся от всех тех суетных и недостойных дел, за которые послан был в монастырь»⁹.

Обратим внимание, что в качестве подследственных фигурировали не только крестьяне, но и представители приходского духовенства. Отметим, что духовные лица часто упоминались в роли носителей суеверий в документах следственных процессов¹⁰. Прежде всего, данное явление можно объяснить низким уровнем образования представителей приходского причта в рассматриваемый период и, в частности, знания ими православной догматики. С другой стороны, сельское духовенство на протяжении долгого времени по уровню и образу жизни приближалось к своим прихожанам-крестьянам и нередко воспринимало их воззрения на окружающий мир, в которых присутствовал значительный пласт архаических «неканонических» представлений.

Следует сказать, что накопление сведений о поверьях и суеверных представлениях не являлось прямой задачей для церковных органов власти. Первая попытка целенаправленного собирания материалов по этнографии (включавшей и народные верования) в Ярославской губернии была предпринята в начале XIX в. 5 августа 1805 г. директор училищ Ярославской губернии получил постановление от училищного комитета при императорском Московском университете. Согласно предписанию, директор должен был переслать ярославским учителям выработанные Виленским университетом «Статьи для собирания наблюдений и сведений в физических предметах по округу императорского Виленского университета» для того, чтобы «они [учителя], соображаясь в своей губернии к образу мыслей и к обычаям жителей, делали свои наблюдения и замечания…». Директор училищ Ярославской губернии разослал копии «Статей» учителям гимназии Ярославля и уездных училищ, однако ответы на вопросы программы не поступили¹¹.

Значительная роль в деле активного собирания материалов по русской народной культуре принадлежит образованному в 1845 г. отделению этнографии Русского географического общества (далее – РГО). 29 ноября 1846 г. член РГО Н.И. Надеждин выступил с докладом на тему «Об этнографическом изучении народности русской», в котором обратил внимание на необходимость исследования традиционной культуры русского народа, включавшей «разумные убеждения и глупые жесты, установившиеся привычки, труд и забавы, дело и безделье…»¹².

В 1847 г. РГО опубликовало и разослало программу, в которой предлагалось всем желающим собирать материалы по народной культуре¹³. 27 июня 1847 г. ЯДК переслала Ростовскому духовному правлению «отношение» РГО, приглашавшего записывать «народныя сказки… песни, предания… народные обычаи, поверья, суеверия, приметы»¹⁴. Со своей стороны, консистория предписывала принять участие в данной акции «не только священникам и диаконам, но и причетникам», обещав «за хорошее собрание» внесение соответствующих отметок «в послужной список»¹⁵. Контроль над исполнением данного распоряжения на местах были обязаны осуществлять благочинные. Известно, что бульшая часть приходского духовенства не прислала требуемых сведений «по незамечанию своему»¹⁶. Наиболее полные и интересные сообщения были представлены настоятелем Покровской церкви г. Ростова Стефаном. Священник сообщал о бытовании среди прихожан примет и веры в силу знахарей и «заговоренную» ими воду: «[знахарь] наливает в чашку обыкновенной воды, делает над оною крест своей рукой, читает молитвы, потом погружает в воду какие-то камешки…»¹⁷.

Важное место в деле сбора материалов по традиционным верованиям ростовских крестьян XIX – начала XX вв. занимал Ярославский губернский статистический комитет (далее – ЯГСК), образованный 20 декабря 1835 г. на основе «Правил для статистического отделения при совете министерства внутренних дел и статистических комитетов в губерниях». Согласно «Правилам», комитет, во главе которого находился ярославский губернатор, должен был получать, проверять и обрабатывать статистические сведения, касающиеся губернии. Известно, что кроме постоянных членов, в состав ЯГСК входили лица «из постоянных жителей губернии», авторству которых принадлежала большая часть данных корреспонденций¹⁸.

В «Предисловии» к «Статистическому описанию Ярославской губернии», опубликованному в «Ярославских губернских ведомостях» (далее – ЯГВ) в 1850 г., авторы приглашали к собиранию и присылке «фактических сведений» по истории, этнографии и статистике региона¹⁹. Первым из приславших данные материалы был крестьянин А.Я. Артынов, который в серии очерков «Село Угодичи» представил сведения по истории родного села и подробную характеристику материальной и духовной культуры его жителей²⁰.

Следует отметить, что важную роль в собирании материалов по различным аспектам народной культуры русских Ярославской губернии играли и программы, периодически помещавшиеся на страницах ЯГВ: «Записка для обозрения русских древностей Императорского археологического общества» (1855 г.)²¹, «Циркуляр о городищах» (программа ЯГСК) (1873 г.)²² «Запросы, на которые желательно получить разъяснения на [VII Археологическом] Съезде [6 августа 1887 г.]» (1887 г.)²³, «Краткая программа вопросов, по которым желательно получение корреспонденций и статей с целью ознакомлять читателей Ярославских губернских ведомостей с бытом Ярославской губернии» (1888 г.)²⁴.

Публикация данных программ стимулировала рост интереса к русской народной культуре со стороны широких социальных слоев Ярославской губернии. Авторство очерков о традиционных верованиях ростовских крестьян, публиковавшихся в ЯГВ во второй половине XIX в., принадлежало жителям Ростовского уезда: священников Н. Раевского²⁵ и В. Апеллесова²⁶, уездного исправника Крылова (инициалы неизвестны)²⁷, земского врача В.И. Ивановского²⁸, земского деятеля и краеведа А.А. Титова²⁹, городского головы г. Петровска Н.К. Шахова³⁰, упоминавшегося выше крестьянина с. Угодичи А.Я. Артынова³¹ и др.

Не меньший интерес представляют публикации в ЯГВ материалов по истории народных верований в регионе. Так в 1874 г. было помещено «Письмо архиепископа Павла к ярославскому губернатору Н.И. Аксакову» от 8 июля 1800 г. В «Письме» сообщалось о почитаемом источнике около с. Воскресенского Ростовского уезда: «окрестный народ из дальних мест ежедневно почти на то место стекается толпами и почерпая оную воду для излечения больных и для здравия своего, относят в домы свои, а через то слух о чудотворной сей воде далее и далее распространяется, а суеверие умножается»³².

Кроме того, любопытные описания народных верований помещали ЯЕВ, являвшиеся официальным печатным органом Ярославского епархиального правления. Последнее не могло не отразиться на характере изложения материала, часто подававшегося с критических позиций. Священники были призваны следить за «нравственным состоянием» прихожан и нередко сталкивались с проявлениями в их среде различных сторон «народной религиозности». Данные факты нашли место на страницах ЯЕВ, что делает это издание ценнейшим источником по традиционным верованиям ростовских крестьян XIX – начала XX вв.³³

Известно, что с 1884 г. на основе «Положения об учреждении губернских исторических архивов и ученых комиссий» в России были созданы губернские ученые архивные комиссии, цель которых – приведение в порядок, изучение и публикация архивных дел и документов. В феврале 1887 г. по инициативе ярославского губернатора В.Д. Левшина была создана Ярославская губернская архивная комиссия (далее – ЯГУАК)³⁴. Кроме работы с документами, сотрудники ЯГУАК активно занимались по губернии сбором археологического и этнографического материала, фольклора. Большая часть полученных сведений не была опубликована и отложилась в фонде ЯГУАК Государственного архива Ярославской области (Ф. 582). Часть данных материалов была доставлена из Ростовского уезда.

Ряд сведений по традиционным верованиям населения Ярославской губернии был напечатан на страницах изданий земств и статистических комитетов³⁵. Подробность и репрезентативность информации, помещавшейся в данных сборниках, обеспечивалась, прежде всего, тем, что ее авторы (сельские врачи, учителя, земские деятели, крестьяне) непосредственно общались с носителями традиционной культуры. В данном отношении вызывает интерес работа А.А. Титова «Статистико-экономическое описание Ростовского уезда» (1885 г.). Говоря о ростовской деревне второй половины XIX в. автор отмечал, что благодаря распространению образования в деревне, среди молодых крестьян стирались традиционные верования и получало ироничное распространение к ним: «молодое поколение крестьян… не только не верит теперь в существование «леших», «водяных», «русалок», «двенадцать сестер злых трясавиц» (лихорадок), излюбленного стариками «домового» (дворового), «оборотней»… но даже некоторые из этого поколения, успевшие познакомиться с другими образованными классами, подвергают сильной критике существование «самого начальника мирового зла – Диавола», скептически относясь к его авторитету, считая вообще «чертей рогатых» за выдумку»³⁶.

Конец XIX в. был отмечен появлением еще одного центра, сыгравшего важную роль в собирании и публикации материалов по русской традиционной культуре. В 1897 г. по инициативе князя В.Н. Тенишева в Санкт-Петербурге была опубликована программа, пункты которой охватывали различные стороны духовной и материальной культуры русского крестьянства. Сведения, присланные в ответ на программу, были сосредоточены в «Этнографическом бюро»³⁷. Известно, что материалы по Ростовскому уезду были представлены А.А. Фоминым (с. Поречье) и С. Краснораменской (Ильинско-Хованская волость)³⁸. Материалы «Этнографического бюро» по традиционным верованиям ростовских крестьян были частично опубликованы в 1903 г. в работах С.В. Максимова и Г. Попова³⁹.

В первой трети XX в. деятельность, связанная с изучением народной культуры Верхневолжья, сосредоточилась преимущественно в местных научных обществах. В этой связи следует сказать, что 18 ноября 1923 г. было организовано Ростовское научное общество по изучению местного края, одним из направлений работы которого было собирание источников по традиционной культуре ростовской деревни⁴⁰. Ряд материалов был собран Е.Ф. Стрижниковой, Д.А. Ивановым, П.С. Ивановым, Е.К. Смирновой⁴¹. Однако большинство материалов, собранных сотрудниками РНОИМК, по причине отсутствия средств не было опубликовано⁴².

Отметим, что в 20-е годы XX в. было организовано большое количество экспедиций, ставивших цель этнографического изучения региона. В этой отношении нельзя не упомянуть о работе Верхневолжской этнологической экспедиции (1921-1925 гг.), в которой активное участие принимали сотрудники не только центральных (Русский музей, Российская академия истории материальной культуры, Русское географическое общество), но и местных научных учреждений, в частности, Ростовского музея. 16 июля 1924 г. сотрудники музея начали работу по сбору этнографических материалов в Угодичской, Воржской и Поречской волостях Ростовского уезда, однако, как было отмечено, «район… был выбран неудачно»⁴³. С 26 июля по 1 августа 1924 г. во время полевых исследований в Карашской волости были зафиксированы гадания и обряд «перевода» домового в новый дом⁴⁴.

Как известно, начиная со второй половины 1920-х гг., в период «вульгарного» атеизма была резко сужена сфера исследования как в целом традиционной духовной культуры русских, так и верований. Последнее объясняется политикой Советского государства в области идеологии, не предусматривавшей места для религиозных представлений в духовной жизни формировавшегося «советского общества», и отношением к «социально пассивному», «темному» и «невежественному» крестьянскому классу – основному носителю народной культуры⁴⁵. Смена во второй половине 1980-х гг. политического государственного курса и снятие идеологических установок в отношении религии создали предпосылки для возобновления интереса к традиционной духовной культуре.

Одним из направлений изучения народных верований на современном этапе выступают полевые исследования, проводящиеся в рамках комплексных экспедиций. С 1995 г. на кафедре финно-угорского языкознания Хельсинкского университета под руководством лиценциата филологических наук Арьи Альквист осуществляется «Проект по исследованию финно-угорского субстрата Ростовского и Переславского районов Ярославской области». Цель проекта – научное исследование «языкового и частично другого духовного наследства дославянских жителей» названных регионов⁴⁶. В ходе данных работ был собран интересный материал по различным аспектам традиционной культуры Ростовского региона: зафиксированы факты почитания ландшафтных объектов и поверья о демонологических персонажах, записаны фольклорные произведения (заговоры, былички, предания)⁴⁷.

Немалая роль в деле полевого сбора материалов по традиционным верованиям населения Ростовского региона принадлежит Ростовскому музею. С 2004 г. автор настоящего сообщения, как участник экспедиции, поставил перед собой цель сплошного обследования населенных пунктов, начав данную работу с Фатьяновского и Мосейцевского сельских округов Ростовского района. Часть сборов осуществлялась вне рамок музейной экспедиции. В ходе записи интересующей информации главное внимание уделялось сельскому населению. Последнее объясняется тем, что русское крестьянство на протяжении долгого времени играло роль хранителя и основного носителя народной культуры, сохраняя широкий пласт представлений, уходящих корнями в дохристианскую эпоху. Объектом исследований выступали поверья, суеверные представления, традиционный фольклор, обряды. Материалы полевых сборов позволяют говорить о бытовании, в большинстве случаев еще в недавнем прошлом, исследуемых представлений⁴⁸.

Подводя итоги, можно констатировать, что круг источников по традиционным верованиям русских Ростовской земли XIX-XX вв. широк и включает, в себя публикации, архивные сведения и материалы полевых исследований. Данные источники репрезентативны и достаточно полно отражают названное явление народной культуры; их использование позволяет наиболее глубже изучить проблемы, связанные с данной темой.

1. ГАЯО. Ф. 230. Оп. 1. Д. 2696. Л. 8.
2. РФ ГАЯО. Ф. 197. Оп. 1. Д. 1323. Л. 1-159.
3. РФ ГАЯО. Ф. 196. Оп. 1. Д. 3791. Л. 1-23. Об этом деле подробнее см.: Киселев А.В. Борьба с суевериями в России в XVIII – начале XX вв. (на примере Ярославского края) // ИКРЗ. 2001. Ростов, 2002. С. 167.
4. ГАЯО. Ф. 230. Оп. 6. Д. 184. Л. 1.
5. Там же. Л. 2.
6. Там же. Л. 1.
7. Там же. Л. 16 об.
8. Там же. Л. 22, 23.
9. Там же. Л. 44.
10. См.: Смилянская Е.Б. «Суеверное письмо» в судебно-следственных документах XVIII в. // Отреченное чтение в России XVII-XVIII веков. М.: Индрик, 2002. С. 78.
11. Мизинов П. Очерки из прошлого Ярославской мужской гимназии. Программа для собирания народных поверий, разосланная по Ярославским школам в начале текущего столетия // ЯГВ (н.ч.). 1891. 3 мая. С.4; 1891. 14 мая. С. 5-6.
12. Надеждин Н.И. Об этнографическом изучении народности русской // ЭО. 1994. № 1. С. 115.
13. Б.а. Предисловие // ЭС. Вып. 1. С. VII.
14. РФ ГАЯО. Ф. 196. Оп. 1. Д. 16100. Л. 1-1 об.
15. Там же. Л. 1 об.
16. Там же. Л. 4.
17. Там же. Л. 6 об.
18. ГАЯО. Ф. 642. Оп. 1. Предисловие. С. 1.
19. Б.а. Статистическое описание Ярославской губернии. Предисловие // ЯГВ (н.ч.). 6 января. С. 6-7.
20. Артынов А. Село Угодичи // ЯГВ (н.ч.). 1850. 20 мая. С. 199-202; 27 мая. С. 208-212; 1851. 20 января. С. 26-29; 27 января. С. 42-43 и др.
21. Б.а. Записка для обозрения русских древностей // ЯГВ (н.ч.). 1855. 21 мая. С. 160; 28 мая. С. 168; 4 июня. С. 177, 178.
22. Б.а. Циркуляр о городищах // ЯГВ (н.ч.). 1873. 14 июня. С. 263, 264.
23. Б.а. Седьмой Археологический Съезд в Ярославле 6-го августа 1887 года // ЯГВ (н.ч.). 1887. 28 октября. С. 6.
24. Бычков Ф.А. Краткая программа вопросов, по которым желательно получение корреспонденций и статей с целью ознакомлять читателей Ярославских губернских ведомостей с бытом Ярославской губернии // ЯГВ (н.ч.). 1888. 1 января. С. 5.
25. Раевский Н. Народные суеверия в Ростовском уезде (из записок сельского священника) // ЯГВ (н.ч.). 1870. 23 июля. С. 112-113; 1870. 30 июля. С. 118. См. также: Раевский Н. Народные суеверия в Ростовском уезде (из записок сельского священника). Ярославль, 1870. 13 с.
26. Апеллесов В. Свадебные обычаи села Закедья // ЯГВ (н.ч.). 1873. 10 мая. С. 214.
27. Крылов. Сведения о более выдающихся поверьях по Ростовскому уезду // ЯГВ (н.ч.). 1884. 20 июля. С. 4.
28. Ивановский В.И. Святочные обычаи «ряженье» и «гаданье» в Вощажниковской волости Ростовского уезда // ЯГВ (н.ч.). 1889. 5 мая. С. 3-4; 16 мая. С. 3. В другой пагинации: Ивановский В.И. Святочные обычаи «ряженье» и «гаданье» в Вощажниковской волости Ростовского уезда Ярославской губернии. М., 1902. 25 с.
29. Каово А. [Титов А.А.] От Ростова-Ярославского до Переяславля-Залесского // ЯГВ (н.ч.). 1884. 27 июля. С. 6. Титов А.А. Нагая слобода (Ростовского уезда) и ее окрестности // ЯГВ (н.ч.). 1887. 21 апреля. С. 3-4. Титов А.А. Патриаршее село Святославль и упраздненный Воскресенский Карашский монастырь в Ростовском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1887. 22 мая. С. 3-4; 26 мая. № 40. С. 1-3; 29 мая. С. 2-4; 24 июня. С. 2-4; 5 июля. С. 3-4. В другой пагинации: Титов А.А. Нагая слобода (Ростовского уезда) и ее окрестности. Ярославль, 1887. 10 с.; Титов А.А. Патриаршее село Святославль и упраздненный Воскресенский Карашский монастырь в Ростовском уезде. Ярославль, 1887. 25 с. и др.
30. Шахов Н.К. Город Петровск и его святыни // ЯГВ (н.ч.). 1887. 7 июля. С. 4.
31. [Артынов А.Я.] Село Угодичи Ростовского уезда Ярославской губернии. Историко-этнографический очерк А.Я. Артынова (посвящается памяти Ф.Я. Никольского) // ЯГВ (н.ч.). 1888. 22 ноября. С. 5.
32. Письмо архиепископа Павла к ярославскому губернатору Н.И. Аксакову // ЯГВ (н.ч). 1874. 14 марта. С. 10.
33. Ивановский В.И. Село Веска Ростовского уезда Ярославской губернии // ЯЕВ (н.ч.). 1902. 21 июля. С. 454-455. Апеллесов В. Странный способ отыскивать украденные вещи // ЯЕВ (н.ч.). 1871. 1 сентября; Апеллесов В. Суеверное средство предохранять скот от болезней и падежа // ЯЕВ (н.ч.). 1871. 17 ноября. С. 376; Местные известия // ЯЕВ (н.ч.). 1902. 1 декабря. С. 757-758.
34. ГАЯО. Ф. 582. Оп. 1. Предисловие. С. I.
35. См., например: Пащенко С. Из поверий Ярославской губернии // ВЯЗ. 1904. 15 января. С. 41-42; 1904. 15 апреля. С. 199-201; 1904. 1 июля. С. 7-11; 1904.15 июля. С. 36-41; 1904. 15 октября. Отд. IV. С. 167; [Чернышев Л.Н.] Доклад ветеринарского врача Л.Н. Чернышева очередному Ростовскому уездному земскому собранию // ЖРУЗС. Оч. с. 1908 г. Ярославль, 1909. 98-99.
36. Титов А.А. Статистико-экономическое описание Ростовского уезда. Спб., 1885. С. 249-250.
37. Подробнее см.: Начинкин Н. Материалы «Этнографического бюро» В.Н. Тенишева в научном архиве ГЭМ СССР // СЭ. 1955. № 1. С. 159-163; Быт великорусских крестьян-землепашцев. Описание материалов этнографического бюро князя В.Н. Тенишева. (На примере Владимирской губернии). СПб., 1993. С. 7-30. В настоящее время фонд № 7 («Этнографическое бюро кн. В.Н. Тенишева») хранится в Российском этнографическом музее (г. Санкт-Петербург). На данный момент фонд закрыт и готовится для публикации.
38. См.: Шустрова И.Ю. Очерки по истории русской семьи Верхневолжского региона в XIX – начале XX века. Ярославль, 1998. С. 22.
39. Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб.: Полисет, 1994; Попов Г. Русская народная бытовая медицина. СПб., 1903.
40. См.: Отчет РНОИМК за 1924 год. Ростов, 1924. С. 3.
41. ГМЗРК. А-1676. Л. 2 об.; А-147. Л. 4, 7, 13.
42. Там же. А-1676. Л. 4; Отчет РНОИМК... С. 4.
43. ГМЗРК. А-1692. Л. 20 б.
44. Там же. Л. 4.
45. См.: Примочкина Н.Н. Писатель и власть. М. Горький в литературном движении 20-х годов. М., 1998. С. 17, 26.
46. Альквист А. Инструкция и вопросник по сбору материалов для исследования финно-угорского субстрата средней России (Ростовский и Переславский районы Ярославской области). Хельсинки, 1996. С. 3.
47. На данном этапе осуществления «Проекта» продолжается сбор материалов по народной культуре Ярославской области, который систематизируется и заносится в компьютерную «Картотеку полевых материалов проекта Академии Финляндии».
48. Материалы полевых исследований хранятся в архиве ГМЗ «Ростовский кремль» и личном архиве автора.