Электронная библиотека

Данная работа посвящена нереализованным проектам конца XVIII – начала XIX вв. по сооружению ярмарочного каменного общественного Гостиного двора 1841 г. и приурочена к его юбилею. Следует заметить, что на конференции 2005 года были охарактеризованы проекты 20-х годов XIX в., поскольку на тот момент комплекс документов по истории его строительства именно этого времени был наиболее полон и, соответственно, нами изучен¹. Ещё одно уточнение: речь идет не об архитектурных проектах, а о проектах организационных, и, по сути, представленный материал – это история важного и интересного периода жизни Ростовской ярмарки и ростовского общества, который ознаменовался достаточно серьезным конфликтом между большинством купцов и мещан и небольшой группой богатого купечества – хозяев частного Гостиного двора. В Ростове владельцев этого торгового комплекса называли вотчинниками, частниками, на наш взгляд, по той причине, что застройку лавок они провели на земельных участках, находящихся в их частной собственности. В 80-е годы XIX в. согласно Высочайше конфирмованного плана, данного г. Ростову, часть ростовского купечества (вотчинники), около 25 семей, построила в кремле города четыре каменных корпуса с лавками, а также деревянные лавки, которые располагались во внутренних дворах и на галереях². Всего частный Гостиный двор насчитывал к концу XVIII в. 515 каменных лавок и более 120 деревянных (168 отдельных каменных лавок, 347 каменных лавок под домами, надворных деревянных лавок – 51, деревянных прилавков в галереях – 72)³. Примечательно, что треть частного торгового комплекса принадлежала двум купеческим фамилиям: Емельяновым и Серебренниковым, первые владели 170-ю лавками, вторые – 110-ю.⁴ Другая сторона конфликта – так называемое, ростовское общество (совокупность купцов и мещан, около 2000 человек⁵), чьи интересы публично выражала городская дума. С 1784 г. городская дума, естественно, подразумеваем городское общество, ежегодно строила специально для ярмарки общественный деревянный Гостиный двор (в начале XIX в. он состоял из 193 лавок и 150 балаганов), который по окончании ярмарочного торга разбирался, что делало его содержание нерентабельным, поскольку приводило к серьезным расходам городского бюджета⁶. Лишь с мая 1796 г. ценной невероятных усилий городскому голове Андрею Межевскому удалось добиться от губернатора разрешения не разбирать хотя бы часть этих лавок⁷. Кроме этого, город распоряжался деревянным Мытным двором из 150 стационарных балаганов⁸, который также активно использовался во время ярмарки. Конфликт в ростовской купеческо-мещанской среде разгорелся вокруг проблемы строительства каменного общественного Гостиного двора, а подлинной причиной противоборства было стремление переделить ярмарочные доходы, львиная доля которых принадлежала вотчинникам.

В статье будут рассмотрены проекты по сооружению общественного Гостиного двора, предложенные в период с 1794 по 1810 гг. Первый из них, проект 1794 г., частично был освещен в нашей предыдущей работе⁹. Напомню лишь, соорудить каменные общественные лавки планировалось в восточной части на городской площади (площадь около городского вала – крепости XVII в.), в районе Крестовоздвиженской церкви, на том месте, где сейчас находится Мытный двор 1836 г. (ил. 1). Следует отметить, что город не располагал достаточными средствами для постройки торгового комплекса, поэтому ростовцы рассчитывали осуществить проект за счет ссудного капитала с последующей его компенсацией теми купцами и мещанами, которые пожелают выкупить лавки в частную собственность¹⁰. В том случае, если положенной суммы собрать не удалось бы, оплатить сооружение Гостиного двора должно было все ростовское общество «вскладчину и безвозмездно», а полностью распоряжаться им и его доходами должна была городская дума. Желание вложить свои капиталы в строительство общественных стационарных лавок изъявили 154 человека, ими было собрано 125 тыс. 65 рублей¹¹. Проект не был реализован по причине запрещения строительства Гостиных дворов по всей России из-за сильного пожара в Казани 1797 г.¹² Когда в июле 1774 г., Казань была захвачена войсками Е. Пугачёва, по его приказу на углу Гостиного двора была установлена артиллерийская батарея, обстреливавшая Кремль. Гостиный двор в числе других многочисленных зданий города сильно пострадал от пожара, устроенного пугачёвцами. Другой пожар, 1797 года, окончательно его разрушил. Между этими двумя печальными датами произошло событие, существенно изменившее роль Гостиных дворов в торговле, а именно – 8 июня 1782 года вышел указ, разрешающий открывать лавки «по домам»¹³. Гостинодворной монополии в торговле пришел конец. Казанский пожар 1797 г., противоречивость законов и импульсивность императора Павла I привели к появлению указа о запрещении строительства общественных Гостиных дворов в России¹⁴. Через год, в 1798 г., тот же император Павел I посетил Казань, обратил внимание на плачевное состояние Гостиного двора и приказал его восстановить¹⁵.

Вслед за этим последовал указ императора Александра I от 10 августа 1799 г., позволяющий «иметь городам Гостиные дворы», и уже 3 октября 1799 г. ростовское общество принимает очередное решение «без всякого спора и противоречия» построить Гостиный двор для «польз здешнего города и приезжающих на ярмарку торговцев», но на этот раз было решено отдать его строительство на откуп частным лицам¹⁶. 15 октября 1799 г. о своем желании строить ярмарочный общественный лавочный комплекс объявили ростовские купцы 2-ой гильдии Василий Михайлович Хлебников, Фёдор Борисович Мясников и поречский крестьянин графа Орлова Василий Иванович Сорогин¹⁷. По их проекту Гостиный двор из 472 лавок предлагалось построить за 4 года там же, где предполагалось по первому проекту, то есть около Крестовоздвиженской церкви, с последующей арендой в течение 25 лет¹⁸. При этом подрядчиками были выдвинуты требования: во-первых, запретить торговлю в надворных частных лавках и навсегда вывести её в общественный Гостиный двор; во-вторых, все общественные торговые места (лавки, балаганы, шалаши, Мытный двор, городские весы, торговые места на ярмарочных площадях), которыми распоряжалась Городская дума, передать на время строительства подрядчикам, которые должны были выплачивать думе по окончании ярмарки по 4 тысячи рублей ежегодно, независимо от сборов по этим статьям¹⁹. В случае, если Гостиный двор не будет построен «в срок без уважительной причины», т.е. по вине подрядчиков, он должен быть передан безвозмездно ростовскому обществу. Если строительство затянется по непредвиденным причинам, т.е. по причинам не зависящим от застройщиков, или городская дума не выведет торговлю из внутренних частных лавок в новый торговый общественный комплекс, он досрочно переходит в собственность города с компенсацией всех убытков строителям²⁰. Городское общество на общем собрании поддержало этот проект, внеся, правда, существенные коррективы: ежегодные отчисления думе устанавливались в размере 6 тыс. руб.; аренда Гостиного двора сокращалась до 15 лет; наконец, общество отказалось взять на себя расходы по его строительству в том случае, если частная торговля не будет выведена из внутренних лавок в общественный Гостиный двор²¹. На этих условиях купцы В.М. Хлебников, Ф.Б. Мясников и крестьянин В.И. Сорогин отказались осуществлять строительство ярмарочных магазинов в Ростове.

Проект 1799 г., безусловно, вызвал недовольство вотчинников. На имя губернатора немедленно последовала просьба ростовских купцов Петра Емельянова и Алексея Серебренникова остановить его постройку, так как для них в этом случае «могут последовать разные убытки и раззорения», особенно в случае вывода торговли из их лавок²². Они предложили ростовскому обществу альтернативу: выкупить их торговые места и использовать как общественный Гостиный двор. Емельянов просил за лицевые и внутренние лавки по тысяче рублей, за «задние» (расположены внутри двора) – по 500; Серебренников свои 110 лавок оценил в 50 тысяч рублей²³.

Ярославский губернатор поддержал и ростовское общество, признав необходимость строительства каменного общественного ярмарочного Гостиного двора, и вотчинников, посчитав их претензии справедливыми. 26 мая 1800 г. ростовская городская дума получила из канцелярии губернатора указ: созвать общее собрание и, «не дружа с одними и не норовя другим, а с пожеланием добра ближнему как самому себе, с миром решить, как строить Гостиный двор без нарушения выгод, объявленных обывателям, удовлетворив хозяев домов, которые надо было снесть, равно и без причинения безобразия и стеснения городу»²⁴, решение «изделать ближе к согласию всех вкупе граждан, какое в общежитие весьма нужно, и согласие навсегда похвально»²⁵.

Поиск «мира и согласия» затянулся на три года. Новый импульс эпопея строительства общественного Гостиного двора получила только в 1803 г., когда крестьянин графа Орлова Сергей Кобелев обратился к императору Александру I с прошением позволить ему строительство этого торгового комплекса в Ростове за свой счет с предоставлением ярмарки на 25 лет в аренду (кстати, до 1803 г. все предложения по поводу Гостиного двора ограничивались губернским начальством)²⁶. В октябре 1803 г. губернатор Голицын по распоряжению министра внутренних дел направляет ростовским полиции и думе предписание, собрать данные о ярмарке и представить решение городского общества по поводу строительства Гостиного двора в связи с просьбой С. Кобелева²⁷. Естественно, ростовцы пожелали строить общественный торговый комплекс собственными силами. Предполагалось соорудить новый Гостиный двор из 1000 лавок, «обыкновенный, в одноэтажном виде на городской площади за земляным валом или за мясным деревянным рядом»²⁸. При этом указывалось, что «для возовых товаров, не помещающихся в Гостином дворе, имеющийся ныне деревянный Мытный двор, распространить более соответствующими лавочными деревянными линиями»²⁹. Против нового проекта вновь выступили строители «прежнего» Гостиного двора. Алексей Серебренников, Иван и Петр Емельяновы, Григорий и Андрей Мальгины пожаловались на этот раз и императору, и губернатору, опасаясь ввиду постройки нового торгового комплекса «подвергнуться в состоянии своем совершенной расстройки»³⁰. В 1804 г. царь ответил Кобелеву отказом, но разрешил построить Гостиный двор ростовскому обществу за свой счёт, а если общество откажется, кому-либо из горожан или приезжающих на ярмарку купцов на следующих условиях: условие первое – когда затраченный капитал окупится, Гостиный двор должен стать собственностью города, и доход от него должен поступать в городскую казну; условие второе – Гостиный двор должен быть выстроен как можно ближе к уже имеющимся ярмарочным местам, и, наконец, третье условие – хозяев частных лавок не принуждать «не отдавать их в наймы», «они должны пользоваться ими невозбранно, равно как и всякий другой, кто пожелает и впредь на местах своих строить лавки или магазины»³¹. Город взял постройку на себя, но обстоятельства складывались не лучшим образом. Во-первых, ростовское общество не устроил проект 1805 г. губернатора Голицына «из-за большой занимаемой земельной площади»³² (ил. 2, 3). Во-вторых, достаточными средствами городское общество по-прежнему не располагало. Получить кредит в 300 тысяч рублей из Государственного заемного банка не удалось (городская дума просила ссуду на 20 лет под 8 % годовых)³³. Поэтому ростовское общество в 1806 г. пожелало отдать строительство Гостиного двора в частные руки по плану 1805 г. по смете в 300 тыс. рублей; данный приговор подписали 95 человек (из них 65 купцов 2 и 3 гильдии, посадских – 30 человек)³⁴.

Против этого проекта выступили семь купцов во главе с Н. Кекиным, а вскоре, 16.05.1806 г., последовало прошение к императору от девятнадцати «первостатейных» купцов³⁵. Среди них: Николай Федорович Кекин, Василий Михайлович Хлебников, Афанасий Яковлевич Гогин, Семен Яковлевич Гогин, Иван Петрович Малышев, Сергей Иванович Полосухин, Алексей Семенович Пятунин, Иван Матвеевич Латышев, Василий Афанасьевич Малышев, Михаил Семенович Пономарев, Григорий Иванович Пузов, Василий Васильевич Кекин, Иван Никитович Полосухин, Иван Васильевич Кекин, Иван Михайлович Руфанов, Иван Гаврилович Кекин (отсутствуют две фамилии – Н.Г.)³⁶. «Предложение девятнадцати» («прошение первостатейных» – ещё под таким названием фигурирует в документах данное предложение) состояло в следующем: строить общественные лавки «за счет складочного капитала, по акциям от каждого состояния купцов и посадских»³⁷; доход от нового Гостиного двора и других ярмарочных мест должен поступать полностью акционерам, из этой суммы они должны выплачивать думе столько, сколько она получала с ярмарочных мест до 1806 г., примерно 6 тыс. рублей, а также делать ежегодные отчисления Приказу общественного призрения в сумме 1000 рублей³⁸. По мнению «девятнадцати», отдать сооружение Гостиного двора в частные руки, означало отдать ярмарку на многие годы в одни руки, «тем легко может составиться запрещенная монополия, через кою навлечется во всем дороговизна, поскольку строители Гостиного двора, взявшие постройку на урочное время лет, не о пользе городских жителей, ни о том, чтоб умножалась ярмарка, а о корысти своей будут иметь старание и печность», так как «будут стремиться получить с тех лавок с процентами капитал и сверх сего ещё наградиться пользой», отчего уменьшится ярмарка, «коею благосостояние здешнего города жителей приобретается»³⁹. «Первостатейные» купцы просили императора повелеть вновь собрать ростовских купцов и посадских на собрание для рассмотрения проблемы строительства Гостиного двора, указывая при этом на незаконность прежнего приговора, который был принят, по их мнению, меньшинством – «малым числом купечества, а более посадских», а «в рассуждении такого важного предмета» нужно присутствие большинства общества, «коего здесь 1959 душ»⁴⁰.

Городской глава Фёдор Мясников поддержал «предложение девятнадцати» и в 1806 г. подал записку министру внутренних дел о сооружении ярмарочного общественного торгового комплекса в г. Ростове по акциям. Любопытно, что Ф. Мясников предложил построить не только общественный каменный Гостиный двор, но и каменный Мытный двор, где и планировалось сосредоточить всю ярмарочную торговлю (ил. 4). Городской голова выдвинул радикальное требование: запретить вообще всю торговлю во время ярмарки в лавках вотчинников, позволив им торговать исключительно во внеярмарочное время, и только в лицевых лавках⁴¹. 27.03.1807 г. состоялось собрание ростовского общества по обсуждению проекта Ф. Мясникова, который был поддержан большинством ростовских купцов и мещан с двумя замечаниями: первое – была увеличена сумма отчислений на «городские надобности» с 6 до 8 тыс. рублей; второе – были оговорены условия акционирования, в частности, «если кто-либо из ростовских купцов, а особливо посадских, окажутся неисправными взнести положенную по акциям сумму на строительство Гостиного двора, они имеют право уступить свои акции другим желающим выстроителям, а если такового не найдется, вообще отказаться от своей доли в Гостином дворе, на каких условиях – будет рассмотрено позднее на общем собрании»⁴². Естественно, вотчинники, «человек не более двадцати пяти», приговора не учинили»⁴³. Но поскольку ярославский губернатор Михаил Константинович Голицын в своем предписании от 4.02.1807 г. ростовскому полицмейстеру и городской думе особо строго указал: «если граждане, имеющие в городе каменные лавки, рукоприкладства не учинят, предоставить им подавать в общее присутствие свои отзывы в самом скорейшем времени»⁴⁴. Поэтому Алексей, Иван и Мария Серебренниковы, Афанасий Гогин, Александр Щеников, Григорий и Андрей Мальгины, Петр Говядинов, Алексей и Иван Хлебниковы, Григорий Щапов, Иван и Анна Щенниковы, Никита Крылов, Петр Емельянов и Егор Иванов сделали свои, особые объявления губернатору и ростовскому собранию⁴⁵. В них они указали, что еще в 1781 г. губернатор Алексей Петрович Мельгунов предложил ростовскому обществу построить каменный Гостиный двор, отчего общество отказалось «за ненастоянием в надобности»⁴⁶. В результате часть купцов сделала каменную застройку города (дома с лавками), выстроив, по сути дела, частный Гостиный двор. По словам вотчинников, согласно решению губернского правления от 22 октября 1780 г. им было позволено для приобретения выгод «внутренность строить по воле хозяина, да и в оградной каменной стене строить каменные же лавки»⁴⁷. Частники обвинили Ф. Мясникова в том, что он скрыл от общества законные основания существования частного Гостиного двора и требовал выведения торговли из их лавок без согласия общества. «Если бы купцы и посадские знали все истинные обстоятельства сего дела, приговор о поддержке проекта Ф. Мясникова не подписали бы»⁴⁸. Естественно, вотчинники в объявлениях указали, что живут только за счет дохода от торговли в своих лавках во время ярмарки, получая «пользу с тех лавок самую малую», так как не всегда все лавки занимаются торговцами в ярмарку, не говоря уже о круглогодичном времени⁴⁹. Упоминали значительные затраты капитала, в том числе ссудного, на строительство домов и лавок, а также «немалые и важные против прочих граждан» городские повинности⁵⁰. Ответ городского общества на объявления частников был таковым: отзыва с подписками 1781 г., доказывающих отказ ростовского общества строить общественный Гостиный двор «за ненадобностию», не обнаружено, но если он действительно был, то был обусловлен прежним положением ярмарки, а сейчас, через 27 лет, ситуация изменилась: «торговля в ярмарку против того времени весьма уже размножилась»⁵¹. По надворным лавкам совершенно справедливо было указано, что по конфирмованному плану во дворах каменных домов позволялось строить сараи, конюшни и другие хозяйственные помещения, но только не лавки. Ордер губернатора Евгения Петровича Кашкина 1789 г. ростовскому полицмейстеру Сукину подтвердил данное положение и потому содержал требование «разломать внутренние лавки» частников⁵². Городской голова Ф. Мясников действительно не советовался с ростовскими купцами и мещанами, когда направлял «Записку» в министерство внутренних дел, так как получил от них на три года доверенность, «без просьбы общества просить высшее начальство о пользе могущей от Гостиного двора последовать не одним имеющим гражданам лавки, а всему здешнему обществу, состоящему до 2000 душ»⁵³.

Особняком стоят объявления вотчинников Алексея Серебренникова и Егора Иванова, их вернули авторам как «недельные и никакого внимания не заслуживающие по соединению в них разных материев и по причине опорочивания приговора общества»⁵⁴. Поскольку купцы в своих отзывах «позволили себе сторонние, неследующие укоризненные выражения и вымышленности насчет полицмейстера и думы», ростовское общество вообще не допустило их к рассмотрению⁵⁵. При этом было решено оставить копии с этих объявлений в думе, и «объяснить купцам, что о таких недельных объявлениях следовало бы общему присутствию об учинении по ним о рассмотрении отнестись куда следует, так как в них значится обнесение полицмейстеру и думе, но оставить без всякого внимания, подтвердив, чтоб они впредь от того воздержались»⁵⁶.

«Оставленные без внимания» объявления Алексея Серебренникова и Егора Иванова достаточно критичны и остры. Например, А. Серебренников, высказывая свое мнение, пишет: «Ростовское общество никаковых видов на постройку тех дворов не имеет, а только преднамеривается к заведению оных, а притеснение прежде времени наводит на нас издавна, и более 15 годов ростовская городская дума великие разорительные при помощи полиции притеснения делает», так, «городская дума издавна неоднократно усиливается перевести в построенные от оной думы из самых тонких досок в малостоящие шалаши железную торговлю, и к удовольствию градской думы, а к нашему притеснению приезжал неоднократно к нашим каменным лавкам господин полицмейстер Палицын, весьма строго и азартно запрещал в наших лавках товары складывать, не допускал к сложенным товарам, а понуждал в новопостроенные из тонкого теса от той же думы шалаши складывать, почему едва и последняя в наших лавках торговля не расстроилась»⁵⁷. Ещё одна цитата из объявления А. Серебренникова: «При начатии ярмарки градская дума и полицмейстер, как они по городу власть имеющие, из наших каменных лавок пряжную торговлю насильно палками и по щекам посланные от них били и выгнали в шалаши, а наши лавки, хотя и каменные, а остались и поныне впусте»⁵⁸.

Объявление Е. Иванова более взвешенное и отчасти конструктивное. Во-первых, строительство Гостиного двора за пределами кремля, по его мнению, более опасно «в пожарном случае», так как на городской площади и недалеко от нее много деревянных сооружений⁵⁹. Во-вторых, на данном месте отсутствовала ярмарочная инфраструктура – харчевни, трактиры, гостиницы⁶⁰. Безусловно, как указывает Е. Иванов, в этом отношении хорош частный Гостиный двор, который к тому же крайне удобен для торговли: 600 лавок вотчинников состоят из 4 отдельных корпусов, расстояние между ними «через улицы простирается до 10 саженей, товары по разным сортам в разных рядах и линиях продаются», что удобно для покупателей и позволяет быстро сделать все покупки⁶¹. Купец предложил ростовскому обществу построить небольшой Гостиный двор вместо деревянного, постоянно разбираемого, или вообще отказаться от этой затеи, так как лавки частников не во всякую ярмарку занимаются полностью и часто пустуют. При этом жалобщик не преминул посетовать, что горожане, чьи ветхие дома расположены на городской площади, в том числе на том месте, где предполагается строительство Гостиного двора, просили в 1798 г. у городской думы разрешения увеличить их земельные участки для постройки нового добротного жилья⁶². При письменном приговоре ростовских обывателей в городскую думу к тому же был представлен план строительства новых кварталов, но «и доныне», пишет Е. Иванов, по этому делу «городскою думою ничего не сделано»⁶³. Автор объявления продолжает: «И ежели бы городской голова, и граждане, имеющие домы в плановых линиях, обратили попечение свое на выполнение желания общества и просьбы тех обывателей, и исходатайствовали бы от кого следует позволения на дополнение кварталов на этой площади для построения новых домов, то бы таковой подвиг господина городского главы и граждан гораздо был для человечества полезнее и от всех похвальнее, нежели Гостиный двор, можно сказать, ненужное по прописанным обстоятельствам»⁶⁴.

Несмотря на недовольство и протесты вотчинников, губернатор все-таки поддержал проект ростовского общества и 27.07.1807 г. направил все документы, в том числе объявления хозяев частного Гостиного двора, на рассмотрение в министерство внутренних дел. Ответ последовал только через два года. Товарищ министра внутренних дел Осип Петрович Козодавлев «по Высочайшему повелению» сообщил, что «главный предмет в сем деле состоит в соглашении выгод: 1) купцов, кои уже построили в городе лавки и производят в них торг; 2) городских жителей, которые имеют надобность в лавках, близко расположенных к их домам; 3) приезжающих на ярмарку купцов, кои по всей справедливости требовать могут, чтобы за известную плату товар их был ограждаем от пожара и расположен был в удобном месте»⁶⁵. Он предложил разделить торговлю на временную и постоянную. Постоянная – та, которая уже есть и ныне производится в лавках частников. Она удобна для жителей и выгодна для торгующих, потому и должна остаться здесь «без всякого принуждения к перемене до тех пор, пока не возникнет вопрос об этом произвольно»⁶⁶. Временную торговлю составляет ярмарка с многомиллионным капиталом, «для сохранения столь важного капитала от всякой опасности, удобнейшим без сомнения представляется построить каменный Гостиный двор вне города: ибо таковое положение всегда удобнее для ярмарок, как в рассуждении безопасности от огня, так и для большего порядка при великом стечении народа»⁶⁷, который во внеярмарочное время использовать в качестве склада⁶⁸. В министерстве на основе предложения городского головы Ф. Мясникова был составлен проект общественного Гостиного двора в Ростове стоимостью 1 млн. 58 тыс. рублей, представленный ростовскому обществу на рассмотрение 17.04.1809 г.⁶⁹ Но ростовцы в течение 1,5 лет не могли собрать кворума для принятия приговора по данному вопросу «по причине разъезда из Ростова многих здешних граждан по коммерциям»⁷⁰. Наконец, в августе 1810 г. в общее присутствие собралось более 100 человек – и правительственный проект был отклонен⁷¹. Ростовских купцов, в первую очередь, и мещан не устроило то, что общественный Гостиный двор предполагалось построить за пределами кремля (городской крепости) и, что немаловажно, дороговизна его строительства. Общество приняло решение взять строительство на себя только в том случае, если будет позволено соорудить новые общественные лавки «внутри города в один этаж на удобной площади», где защитой от огня будет земляной вал и достаточная удаленность от обывательских строений⁷². При этом, по мнению собрания, будут соблюдены права частников, которые будут пользоваться выгодами от собственных лавок до тех пор, «покуда сами торгующие не признают для себя за полезное переместиться с сею торговлею в Гостиный двор»⁷³. С большим энтузиазмом ростовское общество отнеслось ко «второму способу» строительства общественного торгового комплекса: соорудить общественный каменный Гостиный двор на месте бывшего архиерейского дома. «Именно этот проект общество находит для себя самым полезнейшим и выгоднейшим во всех частях способом. Если соблаговолено будет высшим правительством отдать оный на вышеозначенный предмет обществу, и тогда изъясненные в предложениях правительства правила неотменно все соблюстись могут в той мере, как общество предполагает, а для общего порядка от великого на ярмарку народного стечения общество предлагает Мытный двор оставить на устроение его надлежащим образом на предназначаемой выше сего для Гостиного двора площади. В доказательство же точной и несравненно лучшей сего последнего способа обществу произойти могущей пользе, оное каждогодно изъявило согласие взносить из доходов с Гостиного и Мытного дворов по устроении их … в пользу Ярославского приказа общественного призрения по тысяче рублей»⁷⁴. Собрание городского общества, «изъявя на оную постройку Гостиного двора яко удобнейшую к поддержанию всех, к общей пользе, своё согласие, донесть рапортом губернатору об этом с пополнением, что через обращение архиерейского дома в Гостиный двор не может возникнуть и большей противу ныне существующих цен дорговизны … недостатку в материалах»⁷⁵ (ил. 4, 5).

Итак, характеристика представленных нереализованных проектов 1794-1810 гг. строительства ярмарочного общественного Гостиного двора в г. Ростове дополняет общую картину его сооружения, позволяет раскрыть истоки и все перипетии социального конфликта в ростовском обществе, полвека будоражившего уездный городок. Кстати, данное противостояние вотчинников и большинства купцов и мещан во многом было спровоцировано несовершенством и противоречивостью российского законодательства разных уровней, традиционным русским бюрократизмом, что позволяло обеим сторонам конфликта отстаивать свои интересы. Безусловно, не обошлось и без подводных течений: первой скрипкой в противоборстве были недавно разбогатевшие ростовские купцы, которые, в первую очередь, стремились к переделу местного рынка. Наконец, можно с уверенностью утверждать, что впервые официально ростовцы решают приспособить бывший архиерейский дом под общественный торговый комплекс на общем собрании 16 сентября 1810 г.

1. См.: Грудцына Н.В. К истории Ростовского ярмарочного Гостиного двора: проекты 20-х годов XIX в. // ИКРЗ. 2005. Ростов, 2006. С. 476 – 486.
2. ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2354. Л. 22 об. – 23.
3. ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2470. Л. 54 – 54 об.
4. Там же. Л. 57 – 58.
5. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 564. Л. 69.
6. Там же. Л. 10.
7. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 312. Л. 27.
8. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 564. Л. 10.
9. Грудцына Н.В. Указ. соч. С. 298
10. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 285. Л. 3.
11. Там же. Л. 5 – 6.
12. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 416. Л. 5.
13. ПСЗ. Т. XXI. N 15462.
14. История Казани. Под ред. З.И. Гильманова. Казань, 1991. т. 1. С. 118.
15. Там же. С. 118.
16. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 416. Л. 5.
17. Там же. Л. 15.
18. Там же. Л. 15 об.
19. Там же. Л. 15 – 15 об.
20. Там же. Л. 15 об. – 16.
21. Там же. Л. 19 – 20.
22. Там же. Л. 28.
23. Там же. Л. 28.
24. Там же. Л. 29.
25. Там же. Л. 29.
26. ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2354. Л.. 28 об.
27. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 564. Л. 3.
28. Там же. Л. 21 – 22 об.
29. Там же. Л. 22 об.
30. Там же. Л. 29 – 29 об.
31. ГАЯО. Ф. 73. Оп. 1. Д. 2354. Л.. 28 об. – 29.
32. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 564. Л. 37.
33. Там же. Л. 37 об.
34. Там же. Л. 59 – 59 об.
35. Там же. Л. 59 об.
36. Там же. Л. 64.
37. Там же. Л. 70 об.
38. Там же. Л. 59 – 59 об.
39. Там же. Л. 69 об.
40. Там же. Л. 75 – 75 об.
41. Там же. Л. 74 об. – 75 об
42. Там же. Л. 78 об. – 79.
43. Там же. Л. 85.
44. Там же. Л. 85 об.
45. Там же. Л. 86.
46. Там же. Л. 86 – 86 об.
47. Там же. Л. 86 об.
48. Там же. Л. 86 об.
49. Там же. Л. 87 об.
50. Там же. Л. 87 об.
51. Там же. Л. 88 об. – 89.
52. Там же. Л. 89.
53. Там же. Л. 89
54. Там же. Л. 88 об.
55. Там же. Л. 88 об.
56. Там же. Л. 88 об.
57. Там же. Л. 93 об.
58. Там же. Л. 93 об.
59. Там же. Л. 96 об.
60. Там же. Л. 97.
61. Там же. Л. 97 об.
62. Там же. Л. 97 об. – 98.
63. Там же. Л. 98.
64. Там же. Л. 98.
65. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 779. Л. 1 об.
66. Там же. Л. 1 об. – 2.
67. Там же. Л. 2.
68. Там же. Л. 2.
69. Там же. Л. 3.
70. Там же. Л. 6.
71. Там же. Л. 6 об.
72. Там же. Л. 7.
73. Там же. Л. 7 – 7 об.
74. Там же. Л. 7 об. – 8.
75. Там же. Л. 8.