Ростовский уезд в ХV - ХVII вв. принадлежал к числу регионов развитого феодального землевладения - княжеско-боярского, церковно-монастырского, поместного. Здесь, в древнейшем центре христианизации Северо-Восточной Руси, было много монастырей-вотчинников - Ростовский Богоявленский, Спасо-Яковлевский, Борисоглебский, а также Кирилло- Белозерский, Иосифо-Волоколамский и мн. др. Имел здесь свои владения и крупнейший духовный феодал России - Троице-Сергиев монастырь.
Появление их относится ко времени феодальной войны на Руси второй четверти XV в. В 1432 - 1435 гг. Василий II пожаловал троицкому игумену Зиновию право на рыбную ловлю для монастыря в Ростовском озере "и в реках, да и двор себе купят в Ростове, хто им продаст, чем ни буди"1. Существование у Сергиева монастыря двора в Ростове в 1430 - 1440-е гг. удостоверяется показаниями свидетелей на суде в 1500/01 г., помнивших за 50 - 60 лет и о том, что двор был за 10 лет до Суздальского боя (1445 г.)2. Необходимость же для монастыря и его населения во дворе в Ростове могла диктоваться потребностями развития торговли. В жалованной грамоте Василия II 1432 - 1435 гг. читаем: "...те люди монастырские кде учнут торговати в моих городех или в волостех купят ли что, продадут ли ино им не надобе мыт ни тамга, ни иные никоторые пошлины, ни явленое им не надобе"3.
В 1430 - 1440-е гг. у корпорации появляются и первые земельные владения в Ростовском уезде ("на Локсомери" и в Рождественском стане), которые позднее могли быть утрачены, поскольку в источниках XVI в. уже не упоминаются. В 1434 г. ростовский и ярославский владыка Ефрем дал игумену Зиновию "домовую пустошь в Карачеве у Св. Дмитрия с лесы и с пожнями, со всем, что к той пустоши издавна по тягло"4. В 1446 - 1447 гг. вдова боярина В.А. Зворыкина, погибшего в Суздальском бою, Евдокия дала игумену Досифею вотчину мужа (починок Мануковский и 22 "земли")5.
По-настоящему интенсивное формирование землевладения Троице-Сергиева монастыря в Ростовском уезде происходит в 20 - 60-е годы XVI в. Корпорация в это время не только получает весьма крупные княжеско-боярские и иные вотчины, но и активно расстается с частью из них в результате обменных операций. В 1521г. по духовной грамоте Г.Д. Русинова было получено село Берлюково в Лутском стане6. В дальнейшем части этой вотчины поступают в монастырь от племянников Г.Д. Русинова, И.П. Морева и Д.Г. Мордвинова-Мещеринова7, Д.Ф. Кутузов дал в 1531/32 г. село Гусарниково и сельцо Новое (позднее называемые деревнями) в Печехотском стане8. В конце З0-х - начале 60-х годов XVI в. Троицкий монастырь в Ростовском уезде получает особенно значительные княжеско-боярские вотчины. Это были: село Михайловское (Поддубное), данное кн. А.Б. Горбатым в 1539 г.9, село Новое, сельца Ворыгино и Чепурово, "погостец" Николы на Талице и 61 деревня, данные Е.И. Челядниной в 1542 г.10, и село Деболы (Дебала, Дебола), переданное в 1549 г. Иваном IV по душе боярина М.В. Тучкова-Морозова11.
Помимо ценных для корпорации вкладов, важным способом роста ее землевладения в Ростовском уезде были и покупки земли. Так, в 1545/46 г. у старцев Ростовского Богоявленского монастыря были куплены за 30 руб. "Чуфаровские пустоши", на которых, вероятно, возникло затем сельцо Чуфарово12. С получением в 1562/63 г. села Ивашкова от Домны Ивановны Клушиной-Белеутовой (жены Юрия Андреевича Пильемова) образование ростовских владений Троицкого монастыря в основном завершается. Из актов XV в. известно, что село Ивашково было вотчиной бояр Пильемовых-Сабуровых, разделенных между братьями Федором Пильемом и Семеном Вислоухом13. Последний же владелец Ивашкова Ю.А. Пильемов был внуком Федора Пильема14.
На некоторые вклады земель в Троицкий монастырь по Ростовскому уезду не сохранилось первоначальных документов. Так, неизвестна грамота от дьяка Ивана III Василия Кулешина, давшего в конце XV или первой четверти XVI в. село Амосовское "с прикупами"15. Еще один дьяк, Данила Киприянов сын Мамырев (делавший подтвердительные подписи на монастырских жалованных грамотах 14 декабря 1505 г.) до 1529 г. дал село Поникарово в Печехотском стане16 проданное монахами Захарию Панфилову, а затем вторично отданное корпорации Иванова Панфиловым в 1555/56 г.17.
В Ростовском уезде, как и в ряде других, Сергиев монастырь практиковал предоставление светским феодалам земель в пожизненные держания. Упомянутая выше боярыня Елена Ивановна Челяднина в 1542 г. получила из монастыря запись за келарскою печатью на пожизненное владение частью собственной вотчины - сельцом Чепуровым с несколькими деревнями18. В Верхусетском стане дер. Ермолинской и починком Жарки владел кн. И.Д. Бельский, погибший в майском пожаре 1571 г. в Москве во время нашествия крымского хана Девлет-Гирея19.
В ХVI - начале XVII вв. известно несколько писцовых описаний ростовских вотчин монастыря. В 1529 г. было составлено наиболее раннее, дошедшее до нас внутривотчинное описание села Поникарова. Это были "дозор и межеванье" троицких старцев Гурия Коровина и Осеи, выяснявших, "сколка в селе и в деревнях пашни монастырские и за попом и за крестьяны и сколка у них трав"20. Описание зафиксировало значительную господскую (монастырскую) запашку в селе - 60 четв. пашни (при 17 четв. крестьянской). Вытная раскладка тягла в данном комплексе еще отсутствовала (к концу XVI в. она появится), и окладная единица (по 15 - 16 четв.) носила название "жребий"21. Всего монастырский дозор отметил в Поникаровской вотчине 315 четв. земли в 1 поле и 3/4 сохи государственного тягла.
Следующее по времени описание писцов И.А. Плещеева и И.И. Низовцова отразило практически весь состав ростовских владений монастыря на тот момент. В них насчитывалось 339 крестьянских и бобыльских дворов (жители не регистрировались) и 6 24/32 сох тягла22. В 1594 г. в ходе валового описания троицких вотчин была составлена писцовая книга его владений и в Ростовском уезде. Эти же писцы (Т. Вельяминов и К. Федоров) составили книги по Костромскому, Галичскому и соседнему Ярославскому уездам23. Все названные книги содержат ценные сведения о феодальной ренте в троицких вотчинах, ставшие недавно предметом обстоятельного анализа в монографии Е.И. Колычевой24 Меньшее внимание в литературе обращалось на внутривотчинные пошлины и взимания административного происхождения. В писцовых книгах 1594 г. они именуются "подымное" и "проезжое", а в сопоставимых с ними хозяйственных книгах Троицкого монастыря первой четверти XVII в. (оброчной 1617 г. и вытной 1623 г.) - "дымное", "езжое", "проезжая рожь", а также - "писчее". В Ростовской писцовой книге 1594 г. "подымное" названо в общей совокупности коммутированной ренты: "за сыры и за масло и за московские дрова и подымного" столько-то алтын с данного комплекса (Поникарова, Гусарникова)25. В Костромской же писцовой книге подымное записано так, что размер его становится ясен - это по 1 деньге с дыма (чаще всего - со двора)26. В Ростовской и Костромской писцовых книгах 1594 г. фигурирует еще один, не имеющий названия взнос - по 1 четв. ржи с выти, а в Ярославской книге он назван - "за презжое" (с 40 вытей Копринского комплекса 40 четв. ржи). В Ростовском разделе оброчной книги 1617 г. этот побор так и фигурирует - "проезжая рожь" (по 1 четв. ржи с выти, в отличие от оброчной ржи, ее норматив был 3 четв. с выти). Кроме "проезжей ржи" (натурального взимания), в ростовских вотчинах, согласно оброчной книге 1617 г., брались еще и особые пошлины "езжая", "езжое", "проезжее", напоминающие хорошо известное "въезжее" уставных грамот (наместничьих, монастырских).
Существование отмеченных внутривотчинных платежей как в натуральном, так и в денежном выражении можно объяснить институтом разъезда, проезда дворцовых старцев Троицкого монастыря. Сложение такового института фиксируется троицкими документами в 1590 - 1620-е годы, а разъезжавшие по административно-территориальным единицам обширной троицкой вотчины - "дворцам" - старцы имели административно- фискальные прерогативы. К числу последних можно также отнести и письменную фиксацию собираемых оброков и других платежей. В связи с этим, очевидно, и появляется внутривотчинный взнос "писчее" (по 1 - 2 ден. с дыма, иногда - с выти)27.
Регистрация крестьянского и бобыльского населения в описаниях 1594, 1616 и 1617 гг. дает возможность сопоставить его наличный состав, в частности, в ростовских вотчинах Троицкого монастыря. Но прежде необходимо отметить, что сами сведения о населении в монастырской оброчной книге 1617 г. намного полнее, чем в правительственной дозорной А. Дубасова и М. Толпыгина 1616 г.28. В троицкой оброчной названо в 3,5 раза больше дворов и людей, поэтому именно с ней, правомернее сопоставить сведения писцовой книги 1594 г. При этом выясняется, что из 487 крестьян-дворохозяев 1594 года только 21 повторен в 1617 г., а 3 фигурируют как бобыли и еще 4 двора отмечены пустыми с указанием имен и фамилий их хозяев 1594 г. Таким образом, степень закрепляемости монастырского населения от 1590-х к 1610-м годам была еще весьма невысокой - не более 5%. Это наблюдение, подкрепленное в дальнейшем аналогичными по другим уездам, необходимо учитывать при изучении хода крестьянского закрепощения в России в конце ХVI - первой половине ХVII в. и роли в этом процессе Троице-Сергиева монастыря.
- АСЭИ. М., 1964. Т. 1. № 98.
- Там же. № 635.
- Там же. № 98.
- Там же. № 113.
- Там же. №№ 114, 185, 243.
- АРГ. № 196.
- Там же. ,№№ 198, 221; РГАДА. Ф. 281. ГКЭ по Ростову. №№ 10551, 10552, 10556 (последний акт - купчая на 60 руб.). Послухом в грамотах И.П. Морева выступал Муртаза Никитин сын Чуфаров, известный позднее как один из составителей троицких межевых книг 1550-х гг. (РГАДА. Ф. 1209 Кн. 20, 254) и как троицкий монах: РГАДА. ГКЭ. Дмитров. № 3796; ОР РГБ. Ф. 303. Кн. 521. Л. 64 об.-66.
- ОР РГБ. Ф. 303 (Архив Троице-Сергиевой Лавры). Кн. 520. Л. 275 об.- 276 об.; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. (Отв. ред. Б.А. Рыбаков. М., 1987 (далее - Вкл. кн.). Л. 205. Брат вкладчика. Иона Кутузов, фигурирует в грамоте как троицкий инок.
- РГАДА. ГКЭ. Ростов. № 10555.
- Там же. № 10557. Подлинник имеет две хорошо сохранившиеся печати вкладчицы и одного из послухов, окольничего и тверского дворецкого Ю.Д. Щеина.
- Там же. № 10560. АСЭИ. Т. 1. № 612.
- ОР РГБ. Ф. 303. Кн. 520. Л. 282 - 284 об. В конце XVI в. сц. Чуфарово будет дано из Троицкого монастыря в Ростовский Богоявленский. (Кн. 569. Л. 5).
- АСЭИ. Т. 1. №№ 444 - 446, 611.
- РГАДА. ГКЭ. Ростов. № 10565.
- Шумаков С.А. Сотницы, грамоты и записи. М., 1902. Вып. 1. С. 134-135; АСЭИ. Т. 1. № 349. (подпись дьяка В. Кулешина на жалованной грамоте вел. кнг. Марии Ярославны на имя игумена Макария (1484-1488 гг.).
- ОР РГБ. Ф. 304/III - ризница Троице-Сергиевой Лавры. Кн. 40. Л. 9.
- РГАДА. ГКЭ. Ростов. № 10561; Вкл. кн. Л. 371.
- ОР РГБ. Ф. 303. № 304.
- Там же. Кн. 569. Л. 6 об.
- Там же. Кн. 518. Л. 438 об.- 440 об.
- Колычева Е.И. Аграрный строй России XVI в. М., 1987 С. 75 и прям. 97 на с. 209.
- Шумаков С.А. Сотницы. Вып. 1. С. 134-136.
- ПКМГ. СПб., 1872. Отд. 1. см. архивный противень: РГАДА Ф. 1209 (Поместный приказ). № 541.
- Колычева Е.И. Указ. соч. С. 89 - 94 и др.
- ПКМГ. СПб., 1877. Отд. II. С. 14, 22.
- ПКМГ. Отд. 1. С. 896, 908, 910, 912. 914, 922 - 923.
- ОР РГБ. Ф. 303. Кн. 573. Л. 38 - 104.
- РГАДА. Ф. 1209. Кн. 498. Л. 41 - 79 об.