Предание Троице-Сергиева монастыря утверждает, что икона "Никола" находилась в келии Сергия Радонежского при его жизни (умер в 1392 году). Это предание впервые зафиксировано в описи монастыря 1641 года. Специалисты считают, что датировка иконы XIV веком не противоречит ее стилю. При этом икону определяют как произведение ростовской живописи и даже высказывают предположение, что это семейная икона Сергия, принесенная его родителями из Ростова1. В таком случае икона должна быть датирована не позднее начала XIV века. Впрочем, никто не пытался уточнить датировку иконы по стилистическим признакам.
Чтобы проделать такую работу, необходимо, прежде всего, подыскать ей стилистические аналогии. Ближайшей аналогией является икона "Илья пророк в пустыне" из собрания Ярославского художественного музея. Их сближают сходные принципы построения композиции, трактовка формы, колорит, манера письма. Композиции обеих икон отличаются геометрической упорядоченностью, они строятся вокруг осей симметрии, что дает впечатление некоторой застылости. Для обеих икон характерно плотное заполнение нижних углов, способствующее устойчивости композиции. Форма трактована плоскостно, с преобладанием рисунка. Похож рисунок рук, с тонким запястьем и длинными пальцами. В колорите преобладают теплые тона, гамма которых завершается ярко-красным. Использован также исчерна-синий или черный, белый, рядом с которыми красный цветовой акцент (платок на груди Илии, воротник у Николы).
На обеих иконах редкая манера личного письма, по охряной подготовке, положенной одновременно под лик и волосы, вертикальные мазки темно-серой краски, между которыми просвечивает охра. Поверх легкая моделировка жидкими белилами (на "Николе" белила утрачены, на "Илье" сохранились небольшие фрагменты). Бледно-красной краской выполнена подрумянка и написана нижняя губа. В той же технике жидкого раздельного мазка написан омофор Николы и хитон Ильи.
Высветления на одеждах выполнены прозрачными белилами в форме нешироких плоскостей, узких полос и линий вдоль складок, иногда вдоль высветлений идут ряды неярких белильных точек.
Сходство манеры этих двух икон настолько велико, что может возникнуть мысль о работе одного мастера. К сожалению, сделанное наблюдение мало помогает в атрибуций "Николы", поскольку происхождение "Ильи" точно неизвестно, а его датировка колеблется от начала XIV века2 до конца XV века3. Интересно уже то, что в качестве ближайшей аналогии выступает ярославская икона. Видимо, икона и написана была в Ярославле, где еще при Ярославе Мудром, в момент заложения города, была поставлена первая церковь в честь Ильи.
Кроме того, икона Ильи позволяет расширить круг аналогий. На сходство с этой иконой трех икон деисусного чина из ярославской церкви Параскевы Пятницы на Всполье обратила внимание Н.В. Розанова4. Она датировала все эти иконы XIV веком. С.И. Масленицын находил сходство между ними в подборе красок, в способе их наложения жидкими неровными мазками, в формах тел, ликов, ног, в рисунке складок, разделке волос. Однако он предлагает значительно более позднюю датировку - рубеж ХV - ХVI веков5. Справедливые наблюдения С.И. Масленицына можно только конкретизировать: светлозеленый цвет гиматия Иоанна похож на такие же горки в "Илье", хитон Иоанна, светлокоричневый, с заливкой жидкой краской в тенях - на хитон Ильи, написанный в той же технике. Одинакова также необычная манера личного письма. Можно отметить и сходство "Спаса" из деисуса с "Николой": одинаковая техника личного, в колорите сочетание холодного красного с разбельным оранжевым.
Стилистическое сходство указанной группы икон дает основания утверждать, что все они написаны в одном месте и в одно время. Но какое? Попробуем ответить на этот вопрос, исходя из истории полнофигурного деисусного чина, к которому принадлежат иконы из церкви Параскевы Пятницы. Полнофигурный чин появился на Руси не раньше 90-х годов XIV века, что дает нижнюю границу датировки. Древнейшим чином является чин Благовещенского собора Московского Кремля, принадлежащий, по-видимому, кисти Феофана Грека. Его можно датировать либо самым концом ХIV-го, либо началом XV века.
"Спас в силах" из Ярославля, как и все русские иконы на этот сюжет, иконографически восходит к иконе Успенского собора во Владимире 1408 года и, следовательно, не может быть датирован ранее этого года6. Все они отличаются от иконы Благовещенского собора положением ног Спаса, цветом одежд, формой спадающею конца гиматия и некоторыми мелкими деталями рисунка. Автор ярославской иконы не так точно копирует образец, как большинство русских иконописцев ХV - ХVI веков. Эта икона не послужила образцом ни для одной известной нам иконы на этот сюжет.
Все русские чиновые иконы Богоматери восходят к иконе Феофана из Благовещенского собора. Другими словами, икона Феофана является их архетипом. При этом все они имеют общие отличия от архетипа, что предполагает наличие общего протографа. Этот протограф до нас, по-видимому, не дошел. Наибольшей близостью к нему отличаются две иконы: икона из церкви Параскевы в Ярославле и икона из собора Ферапонтова монастыря 1502 года. Они имеют с архетипом общий признак, отсутствующий на всех остальных иконах: правая (от зрителя) пола мафория имеет уступчатый контур, тогда как у подавляющего большинства икон нижний конец полы кончается острым углом. В верхней части эта пола имеет прямой контур, тогда как у большинства икон линия контура осложнена наличием двойной складки. Близость ярославской иконы к протографу говорит о знакомстве ее автора с ранним, видимо, московским, образцом.
В иконографии Иоанна Предтечи можно выделить три редакции. Икона из Ярославля принадлежит к той из них, которая явно восходит к иконе Благовещенского собора. Главный признак ее - гиматий, спадающий с левого плеча святого. Эта группа довольно многочисленна. В нее входят преимущественно иконы не московского происхождения: ростово-суздальские, вологодские, ярославские, тверские, новгородские, северные. Все эти иконы имеют общие отличия от архетипа и, следовательно, восходят к общему протографу. К этому протографу ближе всех ярославская икона, которая лучше других передает черты архетипа. (срз. с иконами XV века из собрания И.С. Остроухова, ГТГ, кат. 179; из Гостинополья, ГТГ, кат. 101). Однако едва ли этим прототипом была ярославская икона: некоторые индивидуальные особенности ее рисунка (например, складки ткани по контуру под правой рукой и на поясе справа) не вошли в иконографию.
Сделанные наблюдения показывают, что ярославский чин восходит к ранним образцам московских чиновых икон первой четверти XV века, что служит аргументом в пользу датировки его этим временем. Итак, мы получаем возможности датировать всю стилистически близкую группу икон первой четвертью XV века. Не противоречит ли это нашим представлениям о развитии стиля?
Мнение о датировке этих икон концом XV века кажется наименее обоснованным. В это время живопись Центральной Руси испытывала сильное воздействие московской живописи, чего нет и в помине на рассмотренных иконах. Стилистические аналогии им найдем скорее среди ростовских икон, таких как "Никола" из села Павлова близ Ростова Великого, которая датируется XIV веком, хотя не исключена и несколько более поздняя датировка. Стилистическое сходство "Николы" из Павлова и "Ильи в пустыне" справедливо отмечала Н.В. Розанова, датируя однако "Николу" неоправданно ранним временем - началом XIV века4.
Новая датировка так называемого "келейного" "Николы" хорошо объясняет один загадочный факт, давно отмеченный историками искусства - явное сходство лика Николы на этой иконе с ликом Сергия Радонежского на шитом покрове первой четверти XV века из Троице-Сергиева монастыря7. При старой датировке получалось, что лик Сергия был списан с лика Николы, но это противоречило всеобщему убеждению, что в пелене отразились некоторые портретные черты преподобного Сергия. Н.В. Розанова высказала смелое предположение, что, напротив, образ Николы был написан с самого Сергия. Но это было явно невозможно при жизни преподобного. При новой датировке получается, что икона Николы и пелена были выполнены примерно в одно время. Видимо, оба произведения отразили привычный какому-то иконописцу физиономический тип.
- Троице-Сергиева лавра. Художественные памятники. М., 1908. С. 73.
- Ростово-Суздальская школа живописи (Каталог выставки). М., 1967, № 18.
- Масленицын С.И. Ярославская иконопись. М., 1973. С. 20 - 21.
- Розанова Н.В. Ростово-Суздальская живопись ХII - ХVI веков. М., 1970.
- Масленицын С.И. Указ. соч. С. 21 - 22. Автор отправлялся от датировки этих икон А.С. Тяном, см. прим. 2, № 116.
- Сложению иконографии полнофигурного деисусного чина посвящены два доклада автора: на конференции в Институте искусствознания в октябре 1985 года и на конференции в ГММК 22 мая 1990 года.
- Маясова Н.А. Древнерусское шитье. М., 1971. С. 11 - 12.
