Электронная библиотека

Очередное земское собрание на заседании 14 октября 1910 г. заслушало доклад председателя земской управы С.М. Леонтьева «о пожертвовании потомственной, почетной гражданкой Александрой Федоровной Мальгиной на устройство приюта для временного призрения детей бедных больных родителей»¹. В своем заявлении от 21 сентября 1910 г., через доверенного Василия Ивановича Ивановского, Мальгина уведомила Ростовскую земскую управу о готовности пожертвовать деньги на устройство приюта при Ростовской земской больнице. По ее условию, приют должен быть имени покойного мужа Всеволода Александровича Мальгина² и принимались бы в него дети, родители которых находятся в больнице или лечатся дома, но не могут дать подросткам необходимого внимания, а также сироты в т.ч. беспризорные. В приюте предусматривалось иметь от 4 до 6 кроватей, половину которых занимали бы мальчики, а другую девочки³. Для наблюдения за деятельностью приюта она предложила учредить наблюдательный комитет, куда бы входили: председатель земской управы, главный врач земской больницы, священник, смотритель больницы, представитель заявителя Ивановский, а также сама А.Ф. Мальгина⁴.

Об условиях, на которых она решила пожертвовать деньги, в заявлении читаем: « … Жертвуемые мною 5000 руб. будут представлены в земскую управу, как только будут выведены стены нижнего этажа, а 1000 руб. на оборудование приюта … как только готово будет помещение для приюта»⁵. Из этих денег 5000 руб. предлагалось израсходовать на постройку церковного корпуса, соединяющего госпитальный и амбулаторный корпуса больницы, где на нижнем этаже нового строения, под церковью, и разместился бы приют. Ростовское земство должно было ежегодно, в течение 10 лет, начиная с 1912 г., вносить деньги равными взносами, чтобы «к 1922 году вновь полностью восстановить этот капитал, который затем должен уже оставаться неприкосновенным для обеспечения %% с него устраиваемого приюта»⁶. Наряду с этим, она предложила, чтобы приют содержался не только на средства от частных пожертвований, но и за счет земства.

12 октября 1910 г. Мальгина написала еще одно заявление доктору Ивановскому для представления в земскую управу, в котором выразила готовность пожертвовать еще «4000 рублей рентой по номинальной стоимости на устройство … приюта в больничном церковном корпусе»⁷. Но также, как и в первом своем заявлении, она поставила условие, что перечислит деньги только после постройки стен первого этажа здания.

Заявления Мальгиной обсуждались 14 октября 1910 г. (очередное) и 18 мая 1911 г. (экстренное) на уездных земских собраниях. В частности, на собрании 18 мая 1911 г. управа сочла весьма нужным и полезным учреждение предполагаемого приюта на 4-6 мест, а денег, исходя из учета жертвуемых сумм «считая в среднем постоянно занятыми каждый день 3-4 места … на содержание и уход призреваемых достаточно»⁸. По приведенной управой смете, стоимость содержания одного взрослого призреваемого в богадельне обходится земству в 48 руб. за год, а на основании данных бывшего в Ростове с 22 сентября 1900 г. по 1 января 1902 г. подобного приюта, стоимость его содержания (со средним количеством 3-4 места) была 400 руб. годовых⁹. Учитывая это, земская управа представила собранию на утверждение «пожертвования А.Ф. Мальгиной на изложенных ею в заявлениях … условиях»¹⁰. Земское собрание согласилось с мнением управы и постановило: «Принять пожертвование на условиях заявительницы»¹¹. 3 июня 1911 г. земская управа направила архитектору Ярославского губернского земства Николаю Юрьевичу Лермонтову письмо с приглашением на обсуждение подготовленного им проекта церковного корпуса¹². Следует заметить, что план был подготовлен Лермонтовым раньше, т.к. сбор пожертвований на постройку корпуса производился земством с ноября 1900 г.¹³ Земское собрание в заседание 28 сентября 1900 г. признало необходимым «иметь домовую церковь при больнице, с одним алтарем в честь иконы «Всех Скорбящих Радости»¹⁴, и вынесло постановление, уполномочивающее управу на получение у губернатора разрешения на постройку церкви и открытие подписки для сбора добровольных пожертвований. Необходимость постройки церкви была вызвана тем, что «богослужение (только всеношная – по субботам и перед особыми праздниками) совершается в комнате, которая служит и конторой больницы, и перевязочной для грязных больных и хранения инструментов; службы по всем умершим совершаются в часовне»¹⁵, а больные, которых ежегодно лечится в больнице около 1600 человек (в основном местные православные крестьяне и мещане), лишены возможности удовлетворения своих религиозных потребностей. В ответ на просьбу земской управы губернатор предложением от 24 ноября 1900 г. за № 1987 сообщил ей, что «к устройству домовой церкви при больнице и к открытию подписки для сбора пожертвований на этот предмет препятствий не встречается»¹⁶.

Образованная комиссия в составе председателя управы С.М. Леонтьева, члена управа Н.И. Шультена, архитектора Н.Ю. Лермонтова, священника о. Константина Преображенского, старшего врача В.И. Ивановского, врачей С.Я. Гоффеншефера, Н.И. Розова и смотрителя больницы А.М. Станкевича рассмотрела план постройки 10 июня 1911 г. и внесла некоторые поправки. В частности, было предложено окна из храма в коридор сделать по осям фасадных окон, а по середине навесить двери для входа в церковь, из алтаря проделать запасной выход в коридор. Над храмом должна быть установлена одна глава с приспособлением для устройства небольшой звонницы. Пол вестибюля на первом этаже, в церкви и кухне предлагалось выложить «из метлахских плиток»¹⁷.

Согласно пояснительной записки, составленной к плану, 3-этажный церковный корпус должен быть построен между зданиями больницы и амбулатории и выходить фасадом на Московскую улицу¹⁸. По проекту он как бы делился на две части, из которых в нижнем этаже со стороны двора располагалась кухня, имеющая сообщение с больницей через проход под парадной лестницей, а по лицевой стороне здания детский приют, изолированный от больницы, и имеющий отдельный выход во двор. На лицевой стороне постройки так же предусматривалась домовая церковь «в два света» с хорами, которая занимала бы второй и третий этажи. С надворной стороны размещались жилые помещения, отделенные от храма капитальной стеной. Планом предусматривалась так же надстройка третьего этажа над вторым этажом больницы, который бы служил соединением вновь выстраиваемого корпуса с мезонином больницы при «одной общей высоте»¹⁹. На этом третьем этаже здания должны были размещаться палаты для соматических больных. Здесь необходимо заметить, что пожертвованный братьями Мясниковыми дом под земскую больницу был двухэтажным с мезонином²⁰. О наличии мезонина можно судить и по описи имущества, находящегося в здании, при передаче его земству, согласно которой часть вещей находилась и на третьем этаже. Толщина наружных стен первого этажа по плану должна была быть в 3, а внутренних в 2,5 кирпича²¹.

По плану, парадный вход в амбулаторию закрывался вновь возводимым корпусом, поэтому для входа в нее планировалось сделать пристройку с лестницей со двора здания. Церковь перекрывалась парусным сводом из бетона по системе «Монье»²². Парусный свод, используемый при постройке соборов в Потти и Евпатории, был избран как дающий наименьший распор и более удобный для росписи. Отопление церковного корпуса предполагалось осуществлять при помощи голландских печей с вентиляцией, но впоследствии комиссия от этого отказалась и решила отапливать корпус с помощью «водяного отопления низкого давления с постановкой железного котла Корнвалийской системы»²³. Из подготовленной Лермонтовым сметы следовало, что затраты на постройку соединительного корпуса должны были составить 33960 руб.²⁴

Проект церковного корпуса с пояснительной запиской к нему (руководствуясь ст. 96. строительного устава) был направлен на утверждение в губернское правление, а также письмом от 18 июля 1911 г. за № 2775 архиепископу Ярославскому и Ростовскому Тихону для разрешения постройки домовой церкви при земской больнице²⁵. Отношением от 17 сентября 1911 г. губернское правление сообщило об утверждении плана постройки²⁶, а из Ярославской духовной консистории пришел ответ в управу, что «со стороны ярославского епархиального начальства не встречается препятствий к устройству домовой церкви»²⁷.

Для поставки кирпича на строительство корпуса были назначены торги, к участию в которых допускался лишь тот, кто заранее представил на комиссию образцы выпускаемой продукции. В процессе работы комиссии выяснилось, что кирпич, предложенный Никифором Ивановичем Вахромеевым, является непригодным для строительных работ, поэтому он не был допущен к торгам²⁸. Учитывая это обстоятельство, комиссия подготовила «кондиции» по качеству кирпича, из которых следует, что он должен быть размером 6х3х1,5 вершка, красным, обожженным и приготовленным из хорошо промятой глины и иметь в изломе однообразное сечение. При погрузке такого кирпича в воду на 15 минут он должен вбирать ее не более 1,25 фунта²⁹. Перед началом торгов, назначенных на 20 февраля 1912 г. все участники ознакомились с предложенными комиссией «кондициями» под роспись.

Согласно результатам прошедших торгов, подряд на поставку кирпича по цене 19 руб. 90 коп. за тысячу с доставкой на место получил торговый дом «А.П. Селиванова С-въя»³⁰. 27 февраля 1912 г. доверенный от этого торгового дома Александр Иванович Селиванов и Ростовская земская управа заключили условие о том, что Селиванов принял с торгов поставку для Земства «350000 красного кирпича для постройки корпуса с домовой церковью и приютом… на сумму…6 965 рублей»³¹. Поставка булыжника для фундамента была отдана крестьянам деревни Михайловской, Перовской волости³².

На 19 июня 1912 г. были назначены торги на получение подряда на выполнение всех строительных работ по постройке корпуса, оцененных земской управой в 22305 руб., однако на них никто не явился³³. Учитывая это, земская управа вновь назначила торги на 21 июля 1912 г. с подрядом только на земляные, каменные, бетонные и кровельные работы на сумму в 9000 руб., но и на этот раз участников торговаться не нашлось, кроме одного подрядчика П.И. Комарова³⁴. В сложившихся условиях управа согласилась с предложением торгового дома «П.К. Мыльников с С-м и Ко» взять выполнение только земляных, каменных, бетонных и кровельных работ без торгов³⁵. Исходя из условий, заключенных между управой и Мыльниковым, работы должны были начаться не позднее 1 августа 1912 г. и закончиться «вчерне» не позднее 10 октября 1912 г.³⁶ Письмом от 8 августа 1912 г. за № 3285 комиссия уведомила Леонтьева о том, что на проходившем 7 августа 1912 г. совещании было принято решение использовать в строительных работах «Романовский» цемент Товарищества Трехгорного цементного завода, находящегося в Москве у Дорогомиловской заставы³⁷. В ответ на предложение комиссии Леонтьев 11 августа 1912 г. ответил, что «цоколь должен быть сложен на портландском цементе»³⁸.

Торжественная закладка церковного корпуса состоялась 31 августа 1912 г., а молебен по такому знаменательному событию отслужил архиерей Иосиф (епископ Угличский)³⁹. Для принятия участия в таком значимом для Ростова событии, управой были разосланы приглашения жителям не только нашего края, но и проживающим в других регионах страны. В частности, 27 августа 1912 г. управой было направлено приглашение петербургскому купцу Александру Григорьевичу Коровину, в котором сообщалось: «31 сего августа … имеет быть при Ростовской земской больнице молебствие, по окончании которого состоится закладка соединительного корпуса с домовой церковью и приютом. Сообщая об этом, имею честь просить Вас пожаловать на закладку церкви и приюта»⁴⁰.

Все работы по строительству соединительного корпуса в этом году продолжались немногим более месяца. В сообщении из «Торгового Дома Мельникова» в земскую управу от 29 октября 1912 г. читаем: «Работы прекращены 9 октября вследствие наступивших морозов»⁴¹. За это время удалось заложить фундамент, сложить стены первого и части второго этажей и положить между этажами железные балки⁴².

По рекомендации священника церкви Рождества Богородицы на Горицах о. Константина Преображенского, исполняющего в больнице церковные требы, на очередном земском собрании 10 ноября 1912 г. церковным старостой при больничной домовой церкви был избран старший врач, коллежский советник В.И. Ивановский⁴³. На утверждение его в этой должности земская управа направила письмо в Ярославскую духовную консисторию, на что 30 апреля 1913 г. получила ответ с резолюцией правящего архиерея: «Исполнить когда будет построена больничная церковь в Ростове»⁴⁴.

Примечательно, что население нашего края также принимало посильное участие в постройке церкви и приюта при земской больнице. 31 июля 1912 г. Ивановский направил в земскую управу письмо, в котором предлагал возобновить «разрешенного уже сбора частных пожертвований … а так же помещение с той же целью кружек в помещениях больницы, амбулатории, аптеки»⁴⁵. Управа согласилась с этим обращением и 7 августа 1912 г. направила письмо (исх. № 3269) Ярославскому губернатору, в котором просила его «разрешить возобновление сборов по подписным листам…а также разрешить выставить кружки в помещениях:…земской управы, больницы и других лечебницах Ростовского уезда»⁴⁶. Получив разрешение губернатора⁴⁷, управа обратилась 18 сентября 1912 г. к о. Константину Преображенскому написать «обращение религиозного содержания»⁴⁸, которое будет помещено на подписных листах. В написанном Преображенским обращении читаем: «С устройством церковно-приютского корпуса больным и выздоравливающим будет где помолиться … поблагодарить Бога за выздоровление. Для родных тех, которым Господь судил умереть в больнице, будет возможность вынести дорогой прах в храм (а не в мрачную часовню, как теперь). Для многочисленных матерей будет утешение, что детей их будут крестить в храме (а не в конторе, как теперь). Бедные больные, имеющие малолетних детей, с охотой и покойно пойдут на излечение в больницу – зная, что их дети будут в приюте – рядом с ними, в полном покое и уходе»⁴⁹.

Летом 1913 г. земская управа обратилась к жителям города и уезда с просьбой о пожертвовании денег на строительство домовой церкви при земской больнице. Необходимость в этом была вызвана тем, что выделенные в 1912 г. деньги в сумме 13221 руб., включая и пожертвованные 4781 руб., были уже израсходованы, а для того, чтобы полностью закончить строительство церковного корпуса, необходимы были еще 20739 руб.⁵⁰ Население края откликнулось на обращение управы. Так, прихожане церкви села Вощажникова собрали для этого 10 руб., а протоиерей о. Иоанн Сретенский отправил их в управу переводом⁵¹. Священник о. Павел Соколов из села Вексицы, согласно духовного завещания заштатного священника о. Иоанна Кременецкого, передал управе «5% облигацию 2-го внутреннего займа 1905 г. в сто руб.»⁵².

Весной 1913 г. работы по строительству церковного корпуса при земской больнице возобновились. Из представленной 1 апреля 1913 г. в земскую управу доктором Ивановским справки следует, что «подрядчик Мыльников поставил 18 рабочих для продолжения кладки церковно-приютского корпуса»⁵³. Работы по строительству соединительного корпуса было закончены в конце лета 1913 г. и выполнены, согласно заключенных между земской управой и подрядчиком условий, а 9 сентября 1913 г. Мыльников потребовал окончательный расчет за проделанную работу⁵⁴.

31 октября 1913 г. управа сделала доклад земскому собранию (очередная сессия) о постройке церкви и приюта где отметила, что при постройке здания остались невыполненными бетонные работы, начать которые будет удобно с весны 1914 г. Кроме этого, в связи с постройкой соединительного корпуса, остался закрытым основной вход в амбулаторию и аптеку из-за чего больные, которых в базарные дни в комнате ожидания бывает до 100 человек, и медперсонал пользуются одним узким ходом со двора здания. Учитывая это, управа предложила собранию сделать заем на 7754 руб. в кассе для городов и земств необходимых для выполнения работ, связанных с постройкой (предусмотренной проектом Лермонтова) надстройки на 2 палаты над больницей между мезонином и церковью, а также лестничной клетки и входа с воротами в амбулаторию и аптеку⁵⁵. Собрание передало доклад на рассмотрение ревизионной комиссии, которая согласилась с мнением управы, отметив, что имеющийся при строительстве церкви и приюта перерасход денег может быть «покрыт из ожидаемой жертвы Мальгиной в 5000 рублей»⁵⁶.

На земском собрании 13 ноября 1915 г. был заслушан доклад управы о завещании А.Ф. Мальгиной, из которого следовало, что на основании т. 10, 1-й части, 1091-й статьи свода законов гражданских прокурором Ярославского окружного суда 22 июня 1915 г. за № 5821 была направлена в управу выписка духовного завещания Мальгиной, утвержденная этим судом 7 апреля 1915 г. Из доклада следовало, что помимо уже полученных 5000 руб. управа должна получить еще 5000 руб. (не переданных ею при жизни), а также 2000 руб. на оборудование приюта и 2000 руб. «на взнос вечным капиталом в неприкосновенный капитал церкви, а всего 9000 рублей, каковые … пока не переданы»⁵⁷.

С постройкой церковно-приютского корпуса⁵⁸ здания земской больницы и амбулатории были объединены в один большой больничный корпус, который сохранился и до наших дней.

1. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 66.
2. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 67 об.
3. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 66 об.
4. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 67.
5. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 67.
6. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 8, 69.
7. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 67 об.
8. Журнал экстренного Ростовского уездного земского собрания. 1911 года. Ярославль., 1911. С. 125.
9. Журнал экстренного Ростовского уездного земского собрания. 1911 года. Ярославль., 1911. С. 125.
10. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 8.
11. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 805. Л. 8.
12. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 1.
13. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 133.
14. РФ ГАЯО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 29. Л. 155.
15. РФ ГАЯО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 29. Л. 155.
16. РФ ГАЯО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 29. Л. 155 об.
17. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 6 об.
18. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 11.
19. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 11.
20. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 896. Л. 98 об.
21. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 11 об.
22. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 11 об.
23. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 213.
24. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 203.
25. Журналы Ростовского уездного земского собрания и доклады управы очередной сессии 1912 года. Ярославль., 1913. С. 225.
26. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 842. Л. 36 об.
27. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 17.
28. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 33.
29. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 43.
30. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 44.
31. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 54.
32. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 33.
33. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 80, 82.
34. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 92, 93.
35. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 126.
36. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 123.
37. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 135, 197.
38. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 137.
39. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 147.
40. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 132.
41. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 896. Л. 98 об.
42. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 195.
43. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 206.
44. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 237 об., 238.
45. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 131.
46. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 133.
47. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 164.
48. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 164.
49. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 276.
50. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 203.
51. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 277.
52. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 300, 300 об.
53. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 234.
54. РФ ГАЯО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 821. Л. 235.
55. Журналы Ростовского уездного земского собрания и доклады управы. Очередная сессия 1913 года. Ч. I. Ярославль., 1914. С. 117, 478, 479.
56. Журналы Ростовского уездного земского собрания и доклады управы. Очередная сессия 1913 года. Ч. I. Ярославль., 1914. С. 480.
57. Журнал Ростовского уездного земского собрания очередной сессии 1915 года. Ярославль., 1916. С. 29, 536, 537.
58. С сентября 1919 г. начались работы по переоборудованию домовой церкви под различные помещения больницы. Окончить работы в этом году не удалось из-за недостатка рабочих рук и отсутствия необходимых строительных материалов. 21 февраля 1920 г. заведующий отделом здравоохранения Ростовского УИКа направил письмо в губернский отдел здравоохранения в котором сообщал, что «соединительный корпус в большей своей части уже занят различными больничными учреждениями» в т.ч. изолятором на 50 кроватей и осталось «достроить третью часть (помещения предназначавшееся под церковь)». (РФ ГАЯО. Ф. Р. 149. Оп. 1. Д. 76. Л. 18.).