Сазонова Е.И. (Ростов). Приходо-расходные книги как источник по изучению быта и материальной культуры XIX в. с. 259.

Одним из важнейших источников по изучению материальной культуры и быта жителей XIX в. являются различные приходо-расходные записи и книги.

Приходо-расходные записи обычно дают нам сведения, относящиеся к определенному моменту времени в жизни человека (например, детство) или связанные с каким-то конкретным событием (например, похороны). Такие записи, как правило, встречаются в отчетах опекунов о вверенных им имениях, в делах о разделе наследства и в других подобных документах.

Опекунские отчеты, по полноте содержащейся в них информации, могут быть подробными и неподробными. В неподробных отчетах расход денег указан только по статьям, например, “на стол”, “на одежду”, “на ремонт и содержание дома”, “на обучение” и т. д. Конечно, больший интерес представляют отчеты подробные, где каждая статья дифференцирована. Если это статья “одежда”, то указано, какая одежда, покупалась она, шилась или отдавалась в ремонт. Часто опекунские отчеты дают сведения о детской одежде, являясь, таким образом, неоценимым источником для изучения истории детской моды.

В делах, связанных с разделом имения, иногда содержатся записи расходов на приобретение приданого или на похороны умершего, оставившего наследство. В первом случае обычно указываются предметы, украшения, одежды и постельные принадлежности. Расходы на похороны дают довольно полное представление не только о затратах на погребение покойного (рытье могилы, вынос тела, чтение над усопшим молитв, отпевание и т. п.), но и о меню поминального стола. Например, такие сведения находятся в записях 1835 г. о затратах на погребение брата ростовской мещанки А.И. Хлебниковой. На поминальном столе по брату была кутья, гречневая каша, соленая и свежая рыба, икра, мед, масло, простое вино1.

В отличие от приходо-расходных записей приходо-расходные книги раскрывают перед нами более полную картину повседневной жизни человека или семьи с ее ежедневными заботами и хлопотами. Они как бы приоткрывают завесу времени, окружая нас суетой прошедшей эпохи. В собрании ростовского музея имеются три приходо-расходные книги, относящиеся к лицам разных сословий: дворянскому, духовному и купеческому. Остановимся на каждой из них более подробно.

Наиболее ранняя приходо-расходная книга принадлежит профессору Ярославской духовной семинарии, протоиерею ростовского Успенского собора Андрею Тимофеевичу Тихвинскому2. Книга содержит записи с 1820 по 1822 год (в 1820 г. А.Т. Тихвинский переехал из Ярославля в Ростов). Записи начинаются со списка книг, находившихся в ризнице Успенского собора, затем идет запись о солнечном затмении, произошедшем 26 августа 1820 г., далее начинаются собственно приходо-расходные записи (с февраля 1820 г.). Приходные записи показывают, что А.Т. Тихвинский регулярно получал жалование за должность профессора духовной семинарии, “кандидатские” деньги3, а также нерегулярные деньги, например, “от маменьки”, “от высокопреосвященного” и т. п. Отдельно от основных приходо-расходных записей, в конце книги, содержатся дополнительные пометы типа: “отчисление денег протоирею Гаврилу”, “счет, что купил дворник для себя”, “за ярмарку приход” (во время ярмарки А.Т. Тихвинский сдавал в аренду некоторые помещения приезжим торговцам).

Важно отметить, что по июнь 1820 г. расходные записи велись по статьям, озаглавленным самим протоиреем. Не совсем привычная для современного человека группировка расходов раскрывает не только способ мышления человека первой четверти XIX в., но также и характер самого А.Т. Тихвинского. Всего А.Т. Тихвинский выделил 18 статей. Например, расходы на питание были распределены по семи статьям: “расход муки ржаной и пшеничной, разного рода крупы и солоду”, “на чай, сахар, водку, вино и закуски”, “на масло постное и коровье”, “на рыбу, икру и соль”, “на разные огородные и земляные овощи”, “на молоко, яйца, творог и сметану”, “на говядину и всякие мясные запасы”. Как видим, даже простой перечень названий статей дает нам сведения о столе горожанина первой четверти XIX столетия. Записи показывают, что самые большие затраты были на муку и крупы, что вполне закономерно, так как хлебные и крупяные изделия являлись основным продуктом питания русского человека. В доме Тихвинского мука закупалась ежемесячно (ржаная, пшеничная, гречневая, крупчатая), так как хлеб в то время обычно пекли дома. Из круп наиболее употребляемыми в доме Тихвинского были манная и пшенная. Интересно отметить, что расходы на приобретение солода поставлены в одну статью с расходами на муку и крупу. Это говорит о том, что в первой четверти прошлого столетия квас, на изготовление которого шел солод, являлся еще основным напитком горожанина. Чай еще только входил в моду, поэтому не случайно расходы на чай записаны Тихвинским вместе с расходами на вино и водку, являвшимися неежедневными и необязательными видами питья.

Расходы на приобретение одежды и обуви выделены А.Т. Тихвинским в одну статью под названием “незначительные покупки, то есть одежда, обувь и прочее”. По-видимому, выражение “незначительные покупки” здесь следует понимать не в смысле денежных затрат, а в смысле - не важные, не главные в повседневной жизни Тихвинского, чему не стоит особо уделять внимание. Это следует из того, что затраты денег на приобретение одежды и обуви были немалые. Например, за шесть месяцев 1820 года протоиерей приобрел себе три пары сапог по цене 19 руб. 5 коп. и 15 руб., 16 руб. (плисовые); новую рясу и подрясник (14 руб.); отдал за шитье фрака и брюк (14 руб.); купил шапку и пуховую шляпу (3 руб.). За эти же месяцы были сделаны приобретения и для жены Андрея Тимофеевича: ткань на новую шубу (60 руб. 8 коп.) и на салоп (4 руб.), желтая шляпка (25 руб.), черные козловые башмаки (2 руб. 50 коп.), перчатки (3 руб.). Кроме того, покупалась в значительных количествах самая разнообразная материя (ситец, шелк, коленкор, полотно), а также тесьма, бисер, нитки.

Хозяйственные расходы распределены Тихвинским по следующим статьям: “на свечи, мыло и веники”, “на дрова и извозчикам за перевозку оных”, “на мелочные вещи или потребности”. Сюда же можно присоединить статьи под следующими названиями: “на табак”, “на помаду, на сургуч, на почту и почтальонам за письма”. В статье “мелочные вещи и потребности” записаны расходы на приобретение разных предметов, необходимых в хозяйстве: посуды (деревянной, медной, фарфоровой и проч.), стеклянных банок для варенья, горшков для цветов и т. п. В этой же статье находим записи о ремонте обуви, об оплате служителю за привозку воды в дом. К хозяйственным расходам можно и отнести статью “на работницу”. Записи этой статьи показывают, что в доме протоиерея не было постоянной прислуги - она нанималась лишь для выполнения конкретной работы.

Оставшиеся две статьи связаны с отправлением религиозных обрядов и благотворительностью. Названы они следующим образом: “на деревянное масло, в церковь и нищим”, “на извозчиков, рожениц и повивальных баб”. Интерес представляет вторая статья, говорящая об особом отношении священнослужителя к рожающим женщинам.

С сентября 1820 г. расходные записи уже не делятся на вышеуказанные статьи, а идут сплошным списком на каждый месяц, отмечая почти ежедневные затраты.

Если приходо-расходные книги протоиерея А.Т. Тихвинского раскрывают перед нами бытовые картины из жизни людей духовного сословия, то приходо-расходные книги ростовской помещицы Л.Н. Леонтьевой4 переносят нас в мир провинциального дворянства. Одна из книг содержит записи с 1823 по 1831 гг., другая - только за 1837 г. Первая книга была начата еще мужем Любови Николаевны, генерал-майором Сергеем Ивановичем Леонтьевым. Она начинается со следующей его записи: “Записная книга прихода и расхода денег со времени моего супружества с Любовь Николаевной, то есть по приезду в Саратов с 15 июня 1823 г.” Но записей Сергея Ивановича в книге нет, а начинает их вести уже Любовь Николаевна с 1825 г., после смерти своего мужа. Записи велись помесячно и ежедневно. Интересно то, что они содержат не только сведения о хозяйстве и быте дворян, но и в какой-то мере отражают образ жизни этого сословия. Например, мы узнаем, что в зимние и весенние месяцы (с декабря по конец мая) Л.Н. Леонтьева с малолетним сыном проживала в Москве, где она нанимала на эти месяцы дом. В конце мая она переезжала в свое имение, находящееся близ Ростова, в селе Воронино, где проводила время до конца ноября. В один из летних месяцев, обычно это был август, Л.Н. Леонтьева посещала другое свое имение, Хорошево (под Москвой). Такой цикличный образ жизни был традиционным для русского дворянства. В журналах, издававшихся в XIX в., например, в “Домострое”, даже давались полезные советы, как лучше перевозить вещи из имения в столицу или обратно, чтобы они не испортились в дороге.

В начале каждого года мы узнаем о доходе Л.Н. Леонтьевой. Основные деньги приходили из “Литовских имений”, принадлежавших братьям Любови Николаевны. Немалые суммы получала Л. Н. Леонтьева и от своей матери. Обычно годовой доход составлял около 40 тысяч рублей, а годовой расход около 30 тысяч рублей.

Расходные записи, вносимые в книгу Л.Н. Леонтьевой, можно разделить на следующие статьи: содержание дома; содержание прислуги; приобретение одежды и ее ремонт (сюда же входит приобретение разных тканей, кружев, тесьмы, ниток и проч.); хозяйственные расходы; оплата доктора; расходы на благотворительность и отправление религиозных обрядов; подарки; мелочный расход и прочие расходы. Остановимся на некоторых статьях более подробно.

В статью “содержание дома”, которая, к сожалению, не дифференцирована, по-видимому, входят затраты на продукты питания. По сравнению с другими вышеназванными статьями, эта статья по расходу самая большая. Например, в феврале 1825 г. по данной статье было израсходовано 12222 рубля. В течение всего года деньги “на домашний расход” выдавались “дядюшке”, Михаилу Ивановичу Леонтьеву5, который, по всей видимости, вел домашнее хозяйство Л.Н. Леонтьевой.

Следующей по величине расходов идет статья “хозяйственные расходы”, в которую входят покупка предметов мебели и разной домашней утвари, а также ремонт дома, починка инструментов и экипажей, денежные затраты на переезды. В некоторые годы эта статья превышает статью расходов на питание. Это происходило в том случае, когда делались очень дорогие покупки (например, покупка в 1828 г. двухместной кареты стоимостью в 2800 руб.) или же крупный ремонт помещений (например, в 1827-1830 гг. приводился в порядок дом в Воронине, где в некоторых комнатах обновлялись обои, расписывались стены и полы, менялась старая мебель на новую).

Статья, включающая покупку одежды и разнообразных тканей, так же, как и хозяйственная статья, довольно резко отличается по расходам каждого года. Это связано с приобретением в некоторые годы роскошных дорогих нарядов. Например, в августе 1826 г. встречаем такую запись: “Во время коронации издержано на мои наряды по различным счетам 4347 рублей”. Покупались дорогие костюмы и для подрастающего сына Миши. Когда мальчику исполнилось четыре года, он получил парадный костюм, состоящий из платья, шляпы, парика и шпаги (86 руб.). В пять лет ему было приобретено “платье казацкое” и “платье гусарское”, каждое стоимостью в 100 рублей. Вполне вероятно, что именно в этом красном гусарском костюме мы видим Мишу Леонтьева на одном из портретов в собрании Ростовского музея6.

Эта статья расходов интересна не только тем, что дает нам сведения, какая приобреталась одежда и сколько она стоила, но и характеризует отношение Л.Н. Леонтьевой к вещам. Из источника видно, что предметы одежды очень часто перешивались, отдавались в покраску и ремонт. И стоило все это недешево. Например, “за переделку шляпы из чепчика” было заплачено 35 рублей, за “чистку шали” - 50 рублей. На 50 рублей можно было купить новую шляпку или три пары башмаков! Это говорит о том, что, по-видимому, к дорогим вещам (как, например, вышеуказанная шаль) Леонтьева относилась очень бережно. Из этой статьи мы также узнаем, что в эти годы, прежде чем шить новое модное платье, обращались к услугам модельеров. В источнике встречаются такие записи: “за рисование граденаполевого платья - 65 руб.”, “за фасон чернобурого салопа - 20 руб.”, “за фасон платья модельеру - 25 руб.”, “за фасон чепчика - 10 руб.” Отметим, что непосредственно пошив самой одежды, то есть работа портного, оплачивался дешевле. За шитье того же салопа было заплачено всего 10 рублей, а за шитье платья - 14 рублей.

Около 2000 рублей в год (т. е. одной десятой части всех расходов) тратилось помещицей Леонтьевой на содержание прислуги. Приходо-расходные книги показывают, что штат слуг дворян Леонтьевых был небольшим. Он состоял из лакея, выполнявшего обязанности дворецкого, кормилицы (в 1825 г.), няни, горничной, двух-трех поваров, двух-трех прачек, двух-трех кучеров и просто слуг, называемых в источнике “люди”, количество которых, по-видимому, не превышало пяти человек. Кроме того, в имении были девушки-белошвейки, портной, а также слуги (из своих же крепостных), выполнявшие временную работу (истопник, столяр). Общий расход на слуг можно разделить на следующие небольшие статьи: “жалование”, приобретение одежды и обуви, обучение и мелкая раздача денег (“на именины”, “на праздник”, “на чай” и т. п.). Постоянное денежное жалование получали не все слуги, а только их часть. Самое большое жалование получал лакей (около 600 рублей в год), затем няня (около 300 руб.), кормилица (150 руб.), главный повар (100 руб.), белошвейки (около 35 руб. каждая). Горничная, кучера, прачки, “люди” денежное вознаграждение получали нерегулярно.

Почти ежегодно для дворовых людей справлялись новые платья, рубахи, сапоги, башмаки; женщинам часто покупались платки и фартуки, кучерам - тулупы, кушаки, шляпы, перчатки. Для лакея в течение этих лет дважды перешивалась ливрея, а затем была сшита новая, из синего сукна, и к ней же изготовлена специальная лакейская шляпа с кисточкой. Некоторые из слуг мужского пола одевались в особую форменную одежду. Так, под 1831 г. имеется запись о пошиве таких платьев для трех новых “людей”, “из малинового сукна, с пуговицами и жилетом”. Слуги, более приближенные к хозяевам, награждались дорогими предметами одежды. Кормилице, например, была справлена новая заячья шуба, золотной платок и шелковый сарафан; лакею - новая шуба.

Как правило, детей своих слуг Л.Н. Леонтьева отдавала в обучение какому-нибудь ремеслу. Например, в течение вышеуказанных лет портному и белошвейному мастерству были обучены три девочки (дочери прачки и горничной), за обучение которых было заплачено по 125 рублей в год за каждую. Обучение на повара сына кучера Федора оплачивалось более 200 руб. в год.

Довольно значительная сумма денег тратилась на подарки родным и друзьям. В 1825 г. по этой статье было израсходовано 3 606 рублей (почти в два раза больше, чем по статье “приобретение одежды”). В источнике встречаются следующие записи: “Шушманскому подарок - часы с золотой цепочкой - 210 руб.”, “деткам Демидовым велосипед - 20 руб.”, “себе в подарок браслет - 100 руб.”, “футляр для сигарок брату Александру в подарок - 12 руб.”, “Елене Карловне в подарок английский платок - 125 руб.”, “браслет Анне Александровне - 45 руб.” и т. п.

В статье под названием “прочие расходы”, можно выделить расходы на оплату работы художника. Например, в течение шести лет было написано несколько портретов Ивана Сергеевича Леонтьева и самой Любови Николаевны. Например, в 1825 г. было написано два портрета Ивана Сергеевича - один “в браслете” художником Вивьеном де Шатобреном (108 руб.), а другой “для Степанова” (25 руб.). В 1826 г. был выполнен “миниатюрный портрет Ивана Сергеевича для Сонечки”. В 1828 г. Шатобреном было выполнено еще два портрета за 100 руб. (к сожалению, в источнике не указано, с кого были написаны эти портреты). Наконец, в 1830 г. Вивьеном де Шатобреном был написан портрет самой Любови Николаевны, за который художнику было заплачено 150 рублей.

Кроме того, записи Любови Николаевны Леонтьевой содержат много самых разнообразных сведений. Например, мы узнаем сколько стоила ложа в театр: от 10 до 20 рублей. А ложа на спектакль французских актеров стоила 500 рублей (!). За обучение езде на верховой лошади было заплачено 175 рублей за месяц, а за чистку и промыв медной посуды - 154 рубля. Мы узнаем, что Любовь Николаевна играла в вист и часто проигрывала; играла на клавикорде, который часто расстраивался; брала уроки у “рисовального учителя”.

Совершенно в иной мир переносят нас приходо-расходные записи ростовской купчихи Любови Ивановны Кайдаловой, которые относятся к 1881-1893 гг.7 Источник содержит подробный перечень “домашних расходов” в течение нескольких лет за каждый месяц. Записи велись почти ежедневно. Они показывают, что Любовь Ивановна была очень экономной хозяйкой, учитывала каждую мелочь, вплоть до подачи копеек нищим. Хозяйство она вела традиционно, по старине. Жизнь семьи текла ровно, без особых изменений, один год был похож на другой. В тот период времени, когда велась вышеуказанная книга, Любовь Ивановна была уже вдовой. Ее мужем был известный ростовский купец, потомственный почетный гражданин города, Михаил Михайлович Кайдалов. После его смерти Любовь Ивановна поселилась с дочерьми в купленном ею каменном трехэтажном доме по улице Московской.

Как видно из источника, годовой купеческий расход зажиточной купеческой семьи составлял около 1500 рублей в год. Эту цифру можно сравнить с годовым расходом дворянской семьи. Как указывалось выше, годовой расход Л.Н. Леонтьевой составлял около 30000 рублей. Если учесть, что цены с 1820-х годов к 1880-м годам возросли примерно в 2,5 раза, то соотношение годового расхода вышеуказанных семей будет выглядеть как 1 и 8. То есть, годовой расход Леонтьевых превышал годовой расход Кайдаловых в 8 раз.

Приходо-расходная книга Кайдаловой, по сравнению с подобными книгами Тихвинского и Леонтьевой, отличается более тщательными и скрупулезными записями. Они настолько подробны, что по ним можно восстановить, реконструировать жизнь купеческой семьи в течение какого-либо месяца, сезона или года. Можно представить повседневные и неповседневные заботы хозяйки, что было подано на обед или на праздничный стол, сколько раз в месяц посещали церковь, болел ли кто из членов семьи и т. п.

Больше всего тратилось денег на продукты питания. Источник показывает, что стол Л.И. Кайдаловой был обильным и разнообразным. Одним из основных продуктов питания являлся хлеб, который выпекали сами в домашних условиях. Покупной хлеб в записях встречается очень редко. Основная закупка муки происходила в зимние месяцы. Так, например, в декабре 1882 г. было куплено 144 кг муки, в январе - 126,5 кг, в феврале - 162 кг. В остальные же месяцы покупалось около 30-40 кг. Муку приобретали самых разных видов: несколько сортов пшеничной и ржаной, а также гречневую и овсяную. Гречневая мука обычно использовалась для выпечки блинов, овсяная - для приготовления киселей. Довольно часто покупались изделия из сдобного теста: кренделя, пряники, а также сухари. Все эти изделия, конечно, подавались к чаю.

В большом количестве закупались различные крупы. Например, в том же 1882 г. было куплено 117 кг гречи, 106 кг овсяной крупы, 108 кг пшена, 60 кг риса. Такие крупы, как манная, просяная, ячневая, в записях не встречаются. Наибольшее количество круп закупалось в летние месяцы, а также в сентябре. По-видимому, это было связано с сенокосом (у Кайдаловой были сенокосные угодья) и уборкой урожая с огорода. Для этих целей Любовь Ивановна нанимала работников, с которыми расплачивалась не только деньгами, но и “кашей на обед”.

Мясо и мясные продукты закупались ежемесячно, даже в те месяцы, на которые выпадали большие посты. Вероятнее всего, мясо, купленное в пост, заготавливали впрок. Больше всего употреблялась говядина (в 1882 г. ее было куплено 78 кг), затем телятина (13 кг) и баранина (11 кг). В записях ни разу не отмечена покупка свинины. Очень часто приобретались говяжьи почки, которые шли на приготовление рассольников.

Так же, как и мясо, ежемесячно покупалась рыба: белуга, судак, окунь, лещ, щука, ерш. Большое предпочтение отдавалось головизне (головы больших или красных рыб) и снеткам (сушеная небольшая рыбка). Из головизны обычно готовили щи или солянку с капустой и огурцами. Снетки шли на приготовление похлебок и пирогов, а также их ели просто с хлебом. Особенно много рыбы употреблялось в феврале и марте, июне и декабре (на эти месяцы как раз выпадают большие посты).

Записи расходной книги показывают, что в хозяйстве Кайдаловой имелась корова, а в конце 1882 г. была куплена еще одна “в деревне у крестьянина Андрея Павлова за 6 рублей”. Наличие двух коров говорит о том, что в семье не было недостатка в молоке, сметане и твороге. Из всех молочных продуктов покупалось только коровье (сливочное) масло. В течение 1882 г. его было куплено 19 кг 600 г.

Большинство овощей на столе Кайдаловых были со своего огорода. Весной приобретали семена и рассаду различных огородных культур, “лук для высадки”. Но тем не менее некоторые овощи покупались. Так, например, каждый месяц приобретался картофель (около 50 кг), а в июле и августе для засолки на зиму покупали огурцы и капусту. Для обработки капусты, “тяпанья”, нанимали поденщиков.

В расходной книге совершенно отсутствуют записи о покупке фруктов и садовых ягод. Каких-либо косвенных указаний на наличие сада у Кайдаловых в источнике не обнаружено. Зато в большом количестве закупались лесные ягоды: земляника, черника, гонобобель, брусника, клюква. Покупались и сухофрукты: изюм, чернослив. Кроме ягод довольно часто приобретались свежие, сухие и соленые грибы.

Соль, сахар и чай покупались большими партиями 3-4 раза в год. Например, в 1882 г. было куплено 12 кг соли, 45 кг сахарного песку и сахара, 17 кг 400 г чая.

Для приготовления кваса и пива покупался солод. Несколько раз в год закупалось “простое” и красное вино (четвертями и ведрами).

Вторая крупная статья расхода - это расходы на хозяйственные нужды: покупка мебели, посуды, разных мелких хозяйственных предметов; закупка кормов для домашних животных. К покупке разных хозяйственных предметов относятся покупки как необходимых, так и непредвиденных вещей. К необходимым предметам относятся дрова, мыло, свечи (сальные и восковые), спички, керосин. Записи же о приобретение разнообразных хозяйственных вещей как бы раскрывают перед нами картину мелких повседневных забот. Вот приобрели лохань для лошади, так как старая треснула; купили вьюшки для новой железной печи, значит старая плита на кухне совсем пришла в негодность; покупка “еще блюдечков под цветы” свидетельствует о том, что комнаты были украшены живыми цветами. Очень часто приобреталась дешевая посуда: глиняные горшки, кринки, миски, деревянные плошки, чугуны. Стоила такая посуда дешево, и поэтому к ней не относились слишком бережно. Записи о приобретении более дорогой посуды из фарфора и хрусталя встречаются нечасто. К хозяйственным расходам можно отнести и такие виды оплачиваемых разнообразных работ, как починка дрожек, починка пола и печи, лужение кастрюль и самоваров, ковка лошади и т. п.

Третья значительная статья расхода - это приобретение одежды, ткани, столовых и постельных принадлежностей. Из готовых предметов одежды покупались только обувь, рукавицы, перчатки, шляпки, чулки. Платья и верхняя одежда заказывалась портным мастерам. Например, в 1882 г. для самой хозяйки шилась шуба. Для ее пошива было куплено 5 м казинету (плотная полушерстяная ткань) и пуговицы. За шитье шубы портнихе заплатили 3 руб. 50 коп. В большом количестве покупалась ткань “про запас”, а также для пошива простыней, наволочек, салфеток и полотенец. Так, в 1882 г. было куплено 18 м коленкору (хлопчатобумажная ткань), 62 м полотна, 10 м ситца, 10 м “салфеточной ткани”. Кроме ткани в большом количестве покупались различные пуговицы, нитки, кружева, тесемки, ленты, гарус для обшивки платков, в которых ходили в церковь, а также канва (редкая бумажная ткань для вышивки по ней шерстяными нитями или бисером). Частое приобретение последней говорит о том, что в семье занимались рукоделием.

Любовь Ивановна Кайдалова содержала небольшой штат прислуги, который состоял из горничной, кухарки, няни и кучера. Их оплата производилась по-разному. Почти ежемесячное жалование получал кучер, но каждый месяц ему выдавали разную сумму. Всего в год он получал около 65 рублей. Почти в четыре раза меньше за год получала кухарка - 16 руб., и еще меньше горничная - 7 руб. Оплата горничной и кухарки была нерегулярной, что позволяет предположить, что они были приходящей, непостоянной, прислугой. Няня, по-видимому, не являлась прислугой в полном смысле этого слова. Обе дочери Кайдаловой в это время были уже большие, а няня, скорее всего, продолжала жить в доме “из милостыни”, выполняя некоторую работу. Такой вывод позволяет сделать характер записей в книге. Ни разу не записано “оплачена работа”, как это имеет место для вышеуказанной прислуги, но записано “дано няньке” столько-то денег. А денег она получала немного. Например, за весь 1882 г. она получила 4 руб. 40 коп. Иногда прислуге давали дополнительные деньги “на чай”, а также подарки в виде продуктов, платков, “отрезов на платье”.

Кроме домашней прислуги Кайдалова нанимала поденщиков для выполнения каких-либо конкретных работ. Например, два раза в месяц приходили прачки, а также женщины для мытья полов. Оплачивалась работа трубочиста и городского сторожа. Как уже указывалось выше, нанимались специальные работники для косьбы и уборки сена, а также “набивки” погреба льдом, “тяпанья” капусты, пилки и рубки дров.

Любовь Ивановна Кайдалова вела примерный образ жизни, соответствующий ее общественному положению - вдовы богатого ростовского купца. Она часто посещала церковь, соблюдала все посты и религиозные обряды. Об этом свидетельствует характер некоторых записей: о затрате денег на покупку в церкви свеч, на заказывание молебнов, панихид, “на праздничную службу”, “на постную молитву” и т. д.

В расходных записях можно еще выделить несколько небольших статей: обучение младшей дочери в гимназии, затраты на лечение и покупку лекарств, дорожные расходы на поездки в Москву, Вологду и Ярославль.

Таким образом, записи о приобретенных вещах, продуктов питания, различных материалов, об оплате работ и услуг свидетельствуют о том, что Л.И. Кайдалова являлась хозяйкой зажиточной городской усадьбы, при которой имелся и скотный двор, и огород, и сенокосные пожни, и штат прислуги, и выездные дрожки с кучером.

К сожалению, приходо-расходные записи и книги, в отличие от описей имущества горожан, не сохранились в таком большом объеме. Это не позволяет использовать их как источники, дающие всеобъемлющую характеристику материальной и бытовой культуры определенного отрезка времени. При исследовании того или иного явления быта нужно учитывать субъективный характер таких записей, несущих отпечаток домашних устоев семьи или человека. И тем не менее, приходо-расходные книги содержат богатую информацию о повседневной частной жизни людей минувшего времени, которая помогает нам лучше узнать и понять их.

  1. РФ ГАЯО Ф. 204. Оп. 5. Д. 1838. Л. 22 об.
  2. ГМЗРК. Инв. № Р-550.
  3. В 1814 г. Комиссией Духовных училищ А.Т. Тихвинскому была присвоена степень кандидата. А.Т. Тихвинский мог преподавать математику, физику, церковную историю, еврейский язык.
  4. ГМЗРК. Инв. № Р-556.
  5. Михаил Иванович Леонтьев (1755-1833), родной дядя Ивана Сергеевича Леонтьева, владелец имения в с. Воронино. Будучи бездетным, еще в 1816 г. составил завещание на владение родовым имением в пользу племянников Ивана и Варвары.
  6. Более подробно об одежде Миши Леонтьева см.: Сазонова Е.И., Сазонов С.В. Одежда мальчика из дворянской семьи 1820-1830-x годов //Памятники истории, культуры и природы европейской России. Нижний Новгород, 1995.
  7. ГМЗРК. Инв. № А-1254.




Сложности с получением «Пушкинской карты» или приобретением билетов? Знаете, как улучшить работу учреждений культуры? Напишите — решим!