Электронная библиотека

Изучая прошлое Ростовской епархии, можно встретить имена духовных деятелей, оставивших заметный след в истории не только своего края, но и России в целом. К их числу следует также отнести Мисаила - келейного старца патриарха Филарета и настоятеля Угличского Алексеевского монастыря, влиятельного и деятельного представителя духовенства первой трети XVII века, но впоследствии почти забытого.

Вообще, личность Мисаила никогда ранее не становилась объектом исторического исследования, хотя заслуживает самого пристального внимания. Разрозненные сведения об этом человеке встречаются во многих письменных источниках, однако их все же недостаточно для восстановления в полном объеме его биографии. Можно отметить лишь то, что по характеру своей деятельности старец Мисаил - фигура явно не местного исторического масштаба.

В описаниях Алексеевского монастыря и публикациях прошлого столетия он неоднократно упоминается как "патриарший келейный старец". Это сообщение, однако, требует незначительного уточнения. Мисаил стал келейным старцем, (особо приближенным лицом патриарха Филарета, когда тот не занимал еще высоких должностей в церковной иерархии. Вероятнее всего, это произошло в Архангелогородском Антониево-Сийском монастыре, где последний в 1601 году оказался в ссылке. Рассказывая о жизни пленника в обители, Карамзин сообщает, что Годунов, тревожимый предчувствиями, усилившимися с появлением Лжедимитрия 1, изъявил милость к Филарету: позволил ему стоять в церкви на клиросе, а также взять к себе чернеца в келью для услуг и беседы¹. Отсюда можно заключить, что появление Мисаила в качестве келейного старца произошло около 1604 года. Он оставался в этом качестве и тогда, когда Филарет занимал Ростовскую митрополичью кафедру, то есть в 1605-1608 годах. О более раннему периоде его биографии известные нам источники умалчивают.

Сейчас, зная дату смерти Мисаила (1638 г.)², можно приблизительно установить время его рождения около 1568 года. О характере его деятельности до того как он стал "келейным старцем" никаких сообщений нет. Однако, не вызывает сомнения, что уже тогда он приобрел обширные связи в столице и состоял в кругах, близких к будущей династии Романовых. Подтверждается такое предположение тем, что в годы настоятельства в Алексеевском монастыре Мисаил пользовался покровительством не только самого патриарха, но и всех членов царской семьи, получал пожалования, которых не имели другие местные монастыри, оказывал заметное влияние на деятельность государевых чиновников, находившихся в Угличе.

В краеведческих публикациях XIX века неоднократно высказывалась мысль о том, что старец Мисаил начал свою деятельность в городе после возвращения из польского плена в 1619 году³. Однако представленные ниже документы говорят о его неучастии в "великом посольстве" к Сигизмунду III в 1610 году, которое возглавлял Филарет.

Мисаил прибыл в Алексеевский монастырь в 1610 году. Обитель находилась в плохом состоянии: хозяйство почти полностью разорено, постройки частично разрушены, а ценности и документы разграблены. В жалованной грамоте Василия Шуйского, данной в том же году, положение характеризуется следующим образом: "...И как де приходили на Углич воры русские и литовские люди, и монастырь их выжгли, и братию побили, и монастырскую вотчину разорили, и крестьян высекли и наши де жалованные грамоты пожгли, и ныне де у них в монастыре наших жалованных грамот нет..."⁴. Поэтому последующая деятельность Мисаила была направлена на восстановление хозяйства обители.

При Василии Шуйском он добился возобновления всех ранее выданных монастырю грамот, возвращения прежних владений. Сверх того обитель получила пашни, мельницы и запустевшее место Богоявленского монастыря.

Михаил Федорович пожаловал в 1614 году Алексеевскому монастырю три мельницы на реке Улейме, определил братии ежегодное содержание, а также отдал право на сбор таможенной пошлины в селе Некоузе. После возвращения из Польши Филарета Никитича Мисаил в августе 1619 года получил находившуюся на посаде оброчную Рыбную слободу⁵. В 1620-х годах Михаил Федорович пожаловал монастырю несколько мельниц и пустошей в Городском стану⁶. Тогда же Мисаил приобрел по вкладными⁷ и выхлопотал по причине исчезновения прежних владельцев⁸ ряд участков выгонной, покосной и пашенной земли. Так он сумел значительно увеличить монастырское хозяйство, что благоприятно отразилось на материальном положении обители и обеспечило ее необходимой силой. Судя по писцовым книгам 1629-1631 годов, Алексеевский монастырь стал одним из крупнейших землевладельцев-феодалов в Угличском Верхневолжье.

Краткая характерстика основных моментов хозяйственной деятельности настоятеля Мисаила в 1610-20-х годах позволяет рассмотреть в нем талантливого организатора, умело использовавшего связи и высокое покровительство для восстановления обители. Не менее важно сказать о тех негативных последствиях, которыми обернулась она для населения угличского посада.

События смутного времени крайне отрицательно повлияли на состояние городского хозяйства. Их результатом стало почти полное разорение угличского посада и бегство оттуда оставшегося в живых населения. По замечанию П. П. Смирнова, "пустота и экономический упадок открывали возможность для мотивированных и немотивированных захватов посадской территории"⁹. Именно так можно охарактеризовать действия настоятеля Мисаила по отношению к посаду. В последствии посадские люди говорили: "А после де литовского разорения в тех верстах посадские дворовые и выгонные земли поимали монастырские власти, и помещики, и вотчинники и построили слободы и деревни"¹⁰. Позднее составитель писцовых книг Аверьян Давыдов записал захваченные земли за монастырем "своим изволом, по стачке с строителем Мисаилом, утаясь посадских людей и не обыскивая старожил"¹¹. И только во второй половине XVII река, территории, незаконно занятые настоятелем Алексеевского монастыря, были возвращены в посад.

Строительная деятельность старца Мисаила - тема отдельного исследования. Однако в данной статье представляется необходимым обозначить факты, характеризующие его как талантливого зодчего, оставившего след в истории отечественной архитектуры.

В публикациях о достопримечательностях Углича неоднократно высказывалось предположение, что старец Мисаил являлся создателем Успенской "Дивной" церкви Алексеевского монастыря. Впервые такая мысль встречается у И. Э. Грабаря в "Истории русского искусства"¹². Анализ существующих письменных источников позволяет выявить ряд фактов свидетельствующих в пользу указанной гипотезы.

Во-первых, отсутствие биографических данных о Мисаиле до того как он стал келейным старцем Филарета, затрудняет изучение его деятельности в целом. Неизвестно когда, где и при каких обстоятельствах этот человек принимал постриг, а также сколько времени находился в монастыре. Однако именно там он мог получить необходимые навыки зодчего, что было характерно для архитектурной деятельности в Древней Руси.

Во-вторых, Мисаил стал настоятелем разоренной обители в разрушенном и обезлюдевшем городе, где ему пришлось рассчитывать только на собственные силы. Оказывая Апексеевскому монастырю материальную поддержку, патриарх, однако, не мог содействовать присылке туда даже незначительных строительных сил, поскольку обстоятельства вынуждали использовать специалистов на восстановлении и укреплении оборонительных рубежей. Но именно с Алексеевского монастыря в конце 1620-х годов возобновилось каменное строительство в Угличе. Причем "Дивная" была не единственным зданием, возведенным Мисаилом на территории обители. Это подтверждается писцовыми книгами 1629-1631 годов, где упоминаются вновь построенные каменные хозяйственные "палаты", колокольня, деревянная церковь Иоанна Предтечи¹³. Есть сведения о возобновлении в этот период Алексеевского соборного храма и сооружении при нем Богоявленского придела¹⁴.

В-третьих, все позднейшие описания Алексеевского монастыря, в которых зафиксированы многие легендарные сведения, сообщают, что Успенскую церковь "построил патриарший келейный старец Мисаил", в то время как Предтечевская церковь упоминается возведенной "при игумене Лаврентии", Этим проводится различие между автором замысла, непосредственном руководителем строительства и простым заказчиком, каковым являлся Лаврентий. Важно и то, что Мисаил во всех документах именовался "строителем". В начале XVII века это могло означать не просто организацию и "устройство" монастыря, а именно профессиональную строительную деятельность.

В-четвертых, именно Мисаилу доверила инокиня Марфа, мать Михаила Романова, руководить восстановлением женского Богоявленского монастыря в угличском кремле. В этом случае старец выступал не как администратор или заказчик, а как производитель строительных работ.

Если о раннем периоде в биографии Мисаила никаких сообщений не сохранилось, то о последних годах его жизни можно говорить совершенно определенно. Известно, что в 1637 году Крутицкий митрополит Пафнутий поставил его игуменом в Угличский Покровский монастырь. Возможно, такое решение было обусловлено попыткой использовать богатый строительный опыт старца для восстановления обители. Однако Мисаил находился уже в преклонном возрасте и не мог сколько-нибудь продолжительное время руководить монастырем. Вскоре он возвратился на прежнее место, где и скончался в 1638 году. Мисаил был похоронен в соборной Алексеевской церкви с правой стороны. К сожалению, из-за многократных перестроек храма уточнить расположение могилы весьма затруднительно.

Перечисленные выше факты позволяют говорить о Мисаиле. келейном старце патриарха Филарета и настоятеле Угличского Алексеевского монастыря, как об одном из наиболее замечательных представителей духовенства Ростовской епархии первой трети XVII века, чья личность требует более глубокого, всестороннего изучения.

1. Карамзин Н. М. История государства Российского. Изд. 4. Т. XI. СПб., 1834. С. 61 (прим. 157).
2. Серебреников В. Алексеевский монастырь // ЯЕВ. 1860. Ч. н № 32.
3. Ярославский К. Об основании и месте первоначального существования Угличского Богоявленского женского монастыря. // ЯЕВ. 1886. Ч. н. № 41.
4. Липинский М. А. Угличские акты XVII в. Ярославль. 1889-1890, С. 42.
5. Там же. С. 76.
6. Грамота Царя и Великого Князя к Алексеевскому монастырю оброчных мельниц. // ЯЕВ. 1895. Ч. п. № 21.
7. Липинский М. А. Угличские акты XVII в. С. 85-87, 128-129, 142-143, 160, 163-165, 166, 180.
8. Оброчная запись Алексеевского монастыря с Семеном Марковым на деревню Околышево. // ЯЕВ. 1895. Ч. н. № 21.
9. Смирнов П. П. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII века. Т. 1. М-Л.: Изд. АН СССР, 1947. С. 251.
10. Список с грамоты подкрепительной писцовой книги Михаила Самарина 1784 году. // Труды ЯГУАК. Вып. 3. М., 1892. С. 305.
11. Там же. С. 310.
12. Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. 2. Спб.; Изд. Кнебель, 1909. С. 84. См. подстрочные ссылки.
13. Липинский М. А. Углицкия писцовая книги. Углицкий уезд в XVII в. Ярославль, [1887-1888]. С. 219.
14. Писцовые книги стольника Михаила Федоровича Самарина и подьячего Михаила Русинова 1674 года. // Труды ЯГУАК. Вып. 2. М., 1892. С. 113.