Электронная библиотека

Металлический крест с рельефными изображениями, связываемый с именем преп. Авраамия Ростовского, принадлежит к числу тех произведений русской металлопластики, происхождение и датировка которых представляются загадочными. Между тем то и другое может быть установлено прежде всего в процессе изучения самого памятника, насколько нам известно, пока не освещенного в специальных работах.

Ростовский крест интересовал преимущественно историков¹. В свое время обративший на него внимание И. И. Срезневский ограничился отнесением предмета ко времени около 1125 г., на том основании, что преп. Авраамий был современником князя Владимира Мономаха². По преданию, крест получен Авраамием на берегу реки Ишни от явившегося ему Иоанна Богослова, на том месте, где ныне стоит деревянный храм, посвященный этому апостолу. Предание говорит о кресте как о павершии жезла, которым вскоре Авраамий сокрушил стоявшее в Ростове изваяние Велеса. Исчезновение жезла записи Богоявленского Авраамиева монастыря связывают с именем Ивана Грозного, который быв при освящении храма.... молебная совершив, от гроба Преподобнаго трость Богословлю взя на победу и одоление Казанского царства, в лето от сотворения мира 7061, а от Рождества Христова 1553 октября 2 дня³. С крестами на длинной рукояти, между прочим, представлены византийские императоры на монетах различных периодов. Следовательно, существование некогда в Ростове увенчанного крестом жезла представляется вполне реальным.

В результате изучения трех редакций жития Авраамия Ростовского В. О. Ключевский пришел к заключению, что устное предание явилось почти единственным источником первой из них, нестройной, составленной не ранее XV в. Малознающий составитель второй редакции, по мнению исследователя, смешал основателя ростовского монастыря с Авраамием Чухломским, бывшим постриженником Троице-Сергиева монастыря⁴. Житие Авраамия Ростовского специально исследовал М. И. Соколов⁵. Пользуясь его наблюдениями, можно легко представить перипетии, сопровождавшие составление жития в ХVI - ХVII вв. на основании старых монастырских преданий⁶. И все же, как нам представляется, следует особо обратить внимание на начальную фразу третьей редакции Слова о явлении чудотворца Авраамия и о снискании родословия его и о чудесах ныне бывших и о трости Богословли, которая читается: Иже исперва святии и братия о родословии чудотворца Авраамия в прежде написанном житии его токмо возвещено от предел Галицких града нарицаемого Чюхлома и обители пострижен Валаамовы⁷. Легендарный характер сведений жития Авраамия, мало связанных с исторической обстановкой, отмечал и А. Кадлубовский, полагавший, что упоминание об участии и помощи Иоанна Богослова привнесено в повествование уже после того, как сложилось представление о святом как сокрушителе идолов⁸.

Данные агиографии об Авраамии Ростовском в самом деле очень противоречивы. С одной стороны, есть указания на появление святого в Ростове около 1073-1074 гг.⁹ С другой, - попытка Е. Е. Голубинского, исходя из сомнительных известий жития, передвинуть описанные факты к концу XIV в., отождествив самого святого с игуменом Богоявленского монастыря в Ростове Авраамием Низким, сопровождавшим митрополита Пимена в его путешествии в Константинополь в 1385 г.¹⁰ По догадке Е. Е. Голубинского, прообразом легендарной трости Иоанна Богослова могла быть виденная Добрыней Ядрейковичем (впоследствии новгородским архиепископом Антонием) в императорском дворце реликвия, охарактеризованная им как посох железен, а на нем крест Иоанна Крестителя, копию чего мог вывезти упомянутый Авраамий Низкий¹¹. Это предположение стоило бы принять, если бы характер креста не располагал к совершенно иным выводам. А. Кадлубовский обратил внимание на то обстоятельство, что Авраамий Низкий именуется просто игуменом ростовским, тогда как настоятели Богоявленского монастыря с 1261 г. имели достоинство архимандрита¹².

Крест, находившийся прежде в монастырском соборном храме близ мощей преп. Авраамия как мемория и реликвия, сохранился, будучи передан в 1929 г. в Ростовский музей (инв. № Ц 929/320). Он относится к типу епископских или воздвизальных¹³. Как заметил Л. В. Алексеев, шестиконечная форма креста на Руси никогда не являлась господстующей и употреблялась почти исключительно в домонгольский период¹⁴. Распространение такого типа креста прослеживается одинаково на византийском и западноевропейском материале с VII-VIII вв. В Византии аналогичной формы крест встречается уже на монетах Константина II (685-695, 705-711), и вновь становится популярным лишь в XII в., при Комнинах, что подтверждают, в частности, многочисленные ставротеки¹⁵. С указанной периодизацией согласуется и древнерусский вещевой материал, включающий изображения на Борисовых камнях¹⁶, крест преп. Евфросинии Полоцкой, изготовленный в 1161 г. Лазарем Богшею¹⁷, датированный 1181 г. бронзовый крест из Яксманичей близ Добромиля (Галиция)¹⁸, крест новгородского архиепископа Антония, посвященного в епископский сан в 1211 г.¹⁹ Ростовский крест, размером 35,0х14,5 см, отлитый из медного сплава, типологически может быть тоже включен в этот ряд.

С лицевой стороны крест преп. Авраамия Ростовского украшен рельефными изображениями. Кроме фигуры распятого Христа, размещены пять круглых медальонов с нагрудными изображениями Богоматери и Иоанна Богослова (на концах большой перекладины), двух архангелов, поклоняющихся кресту (на концах верхней перекладины) и архангела, держащего мерило в правой руке (вверху). На крестах константинопольского происхождения на верхнем конце обычно размещено изображение архангела Михаила. Если здесь сохранена та же традиция, то архангел представлен дважды (парные изображения имеют сопроводительные надписи с именами Михаила и Гавриила). Иконографические особенности рельефа сказываются, в частности, в том, что вместо Адамовой главы здесь характерное для романских памятников олицетворение Земли в виде человеческой маски. Надписи на кресте, в основном, обычного содержания, с эпиграфическими признаками выполнения их в XIV в. Не совсем понятными остаются нанесенные резцом знаки над Распятием, включающие сочетание СХС под титлом и ниже (если крест повернуть основанием вправо) - пуд: неправильно воспроизведенная надпись? Заподозрить тайнопись невозможно. Монограммы Христа над рельефным Распятием обычного вида, НИКА начертано в левой части крестного древа без разделения на слоги и с лигатурой НИК. Имя Иоанна Богослова воспроизведено как IВАНЪ. В верхнем перекрестье, выделенном достаточно примитивно исполненной резьбой, размещен гравированный столь же неискусно шестиконечный крест с неестественно низко опущенной большой перекладиной, а по сторонам его размещены относящиеся к изображениям в медальонах имена архангелов: МИХАЛЪ - ГАВРИЛЪ, отражающие ранние формы их написания.

Судя по надписям, кстати, расположенным на плоскости несколько неуверенно, и гравированной вдоль нижнего края большой перекладины декоративной елочки, рассматриваемое изделие (отлитое, украшенное резьбой и позолоченное) следует датировать XIV в. Однако формы креста и стиль рельефных изображений не соответствуют представлениям об общем характере пластического искусства Северо-Восточной Руси этого времени. Заплывший рельеф, слегка обработанный резцом, указывает на то, что это воспроизведение более раннего образца. Не исключено, что увезенная Иваном Грозным трость и была тем самым оригиналом, который послужил моделью для литейщика XIV в. Срез круглой формы в нижней части креста говорит в пользу предположения о завершении крестом той самой таинственной трости, которая некогда хранилась в Богоявленском монастыре как реликвия.

Теперь следует определить время выполнения утраченного оригинала, насколько можно о нем судить по отчасти адаптированной копии. Изображение Распятия находит иконографические параллели в резьбе византийских рельефов из слоновой кости, датируемых Х-ХII вв.²⁰ На том же материале, но в иных композициях, можно указать аналогии изображениям архангелов²¹. Но под ногами распятого Христа. как уже было отмечено, помещено более обычное для романской иконографической традиции олицетворение Земли, где оно нередко имеет сопроводительную надпись: ТЕRRА²². Эта деталь, похоже, исключает правдоподобность версии о константинопольском происхождении утраченного оригинала креста преп. Авраамия Ростовского. Вместе с тем нельзя в категопической форме отвергать возможность изготовления в XIV в. сохранившейся копии по инициативе игумена Авраамия Низкого, небесным покровителрм которого, очевидно, был именно местный подвижник. Классицируюшие формы рельефных изображений несколько тяжеловатых пропорций указывают на возникновение модели примерно около 1200 г. Ориентиром могут служить знаменитый стеатитовый панагиар с именем императора Алексея III Комнина Ангела (1195-1203)²³ и миниатюрные стеатитовые иконы, выполненные константинопольским ремесленником в Киеве вскоре после 1204 г., когда византийская столица была захвачена и разграблена крестоносцами²⁴. Причастность к изготовлению модели креста Преп. Авраамия Ростовского мастера константинопольского круга представляется реальной, но он должен был соприкасаться где-то с романской традицией. К счастью, эта загадка теперь вполне разрешима.

Во-первых, существует группа произведений константинопольской пластики, отмеченных воздействиями романского стиля. Это несколько камей и уже помянутый панагиар Алексея III Камнина Ангела, изготовленные на рубеже XII - XIII вв. Во-вторых, после 1204 г. греческие ремесленники в поисках средств для существования частично покинули пределы образовавшейся Латинской империи на Востоке и устремились в славянские земли. Ярким примером продукции одного из таких ремесленников служат бронзовые иконы-матрицы, обнаруженные в ходе археологических раскопок в Раковце на территории бенедиктинского монастыря²⁵. Две бронзовые иконы-матрицы найдены в 1981 г. в помещении кладовой византийского мастера-литейщика в Галиче²⁶.

На археологическо-библиографической выставке в Ставропигийском институте во Львове в 1888 г. был представлен составлявший собственность священника Л. Лаврецкого из Залуквы фрагмент бронзового креста, найденный при разборке руин церкви Спаса под Галичем, разрушенной вместе с городом при нашествии хана Батыя в 1241 г.²⁷ Это изделие идентично кресту преп. Авраамия Ростовского, но более высокого художественного достоинства, которое можно распознать даже несмотря на покрывающую поверхность патину. Кроме того, оно не несет следов позднейших доработок резцом, в отличие от ростовского экземпляра. Все формальные признаки этой находки соответствуют образцам византийской металлопластики самого начала XIII в., связанным с древнерусскими землями. Таким образом, указание жития преп. Авраамия Ростовского на то, что он был от предел Галицких, может быть конкретизировано, не ассоциируясь отнюдь с Чухломой. Если крест указанного типа в действительности принесен из Галича в Ростов преп. Авраамием, то время его подвигов соответственно передвигается на первую половину XIII в., занимая как бы промежуточное место в широких хронологических границах, в которых предполагалось допустимым появление инока на берегу озера Неро. Это выводы, которые единственно возможны на основании изучения креста и привлечения данных агиографических источников (а иными мы не располагаем).

Крест преп. Авраамия Ростовского сделался популярным главным образом благодаря еще более радикально, чем копия XIV в., переработанным воспроизведениям в литье ХVIII-ХIХ вв. На рукояти обычно помещен текст следующего содержания: Сей крест в граде Ростове во Авраамиеве монастыре св. Иоанном Богословом дан преподобному Авраамию победити идола Велеса, при князе Владимире. Преставися Авраамий в лето 6518; зри о сем в пролозе октября 29 дня²⁸. То обстоятельство, что память преп. Авраамия Ростовского в календаре соединена с памятью тезоименитого ему преп. Авраамия затворника, скончавшегося около 360 г., говорит о забытом дне его кончины. Варианты поздних воспроизведений креста преп. Авраамия, а также ареал их распространения, причины их связи со старообрядческой средой могут служить темой отдельного исследования, и его появление очень желательно.

1. См.: Орлов А. С. Библиография русских надписей ХI-ХV вв. М.-Л., 1952. № 25.
2. Срезневский И. И. Древние памятники русского письма и языка. СПб., 1863. С. 27; Он же. Славяно-русская палеография. СПб., 1885. С. 163.
3. Иустин, архим. Описание Ростовского Богоявленского Авраамиева мужского второклассного монастыря Ярославской епархии. Ярославль, 1862. С. 41; Толстой М. Святыни и древности Ростова Великого. Изд. З-е. М., 1866. С. 67. Табл. после с. 70; Титов А. А. Описание Ростова Великого. М., 1901. С. 82; Он же. Ростов Великий в его церковно-археологических памятниках. М., 1911. С. 112. О монастырском соборе см.: Баниге В. С., Милорадович А. Н. Памятник казанской победе в Ростове // КСИА. 1974. Вып. 139. С. 118-126.
4. Ключевский В. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. С. 32-35.
5. Соколов М. И. Пространное житие преподобного Авраамия, ростовского чудотворца. Ярославль, 1890; Он же. О редакциях жития св. Авраамия Ростовского // Труды VIII АС. М., 1895. Т. II. С. 236-241.
6. Там же. С. 238-239.
7. Там же. С. 238.
8. Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых // Русский филологический вестник. Варшава, 1897. Т. XXXVIII. № 1-2. С. 147.
9. Барсуков Н. Источники русской агиографии. СПб., 1882. Стб. 1-4.
10. Голубинский Е. История русской церкви. М., 1904. Т. I. Период I. Ч. 2. С. 768-770. Cм. также: Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. Париж, 1959. Т. 1. С. 152-153.
11. Голубинский Е. История русской церкви. С. 770. Прим. 1. cм. также: Путешествие новгородского архиепископа Антония в Царьград в конце XII столетия. Изд. Савваитова П. CПб., 1872. С. 98.
12. Кадлубовский.А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых. С. 153.
13. Пуцко В. Крыж Еуфрасiньнi Полоцкай i узьвiжальныя крыжы ХII-ХIII стст. // Полацак. Клiуленд, 1992. № 4 (14). С. 12-17; Он же. Чин воздвижения Креста в византийской живописи // Revue des etudes sud-est europeennes Bucuresti, 1978. Т. XVI. С. 647-661.
14. Алексеев Л. В. Лазарь Богша - мастер-ювелир XII в. // СА. 1957. № 3. С. 240.
15. Frolov A. La religue de la Vraie Croix . Paris, 1961; Idem. Les religuaires de la Vraie Croix. Paris, 1965.
16. Пуцко В. Г. Триумфальный крест на Борисовых камнях // Навуковая канфэрэнцыя Гiсторыя i археалогiя Полацка i Полацкай зямлi. Тэзiсы дакладау . Полацк, 1992. С. 51-52.
17. Алексеев Л. В. Лазарь Богша - мастер-ювелир XII в. С. 224-244.
18. Свенцiцкий I. Провiдник по Нацiональнiм музеевi у Львовi. Жовква, 1913. С. 11. Рис. 6. Размер 23,2Х10,3 см.
19. Покровский Н. В. Древняя ризница новгородского Софийского собора // Труды XV АС. М., 1914. Т. 1. С. 64-65. Табл. VI. Рис. 1. Число недатированных памятников значительно больше.
20. Ross M.C. The Walter Art Gallery: Early Christian and Byzantine Art an Exhibition held at the Baltimore Museum ot Art. Baltimore, 1947. №№ 132, 133, 135, 137. Р1. ХХVI-ХХVII.
21. Ibidem. №№ 126, 128. Р1. XXVI, XXXI.
22. Могеу С. R. Gli oggetti di avorio di Osso del Museo Sacro Vaticano. Citta del Vaticano, 1936. P. 69. Fig. 66; Swarzenski H. Monuments of Romanesque Art. Chicago, 1954. Fig. 50.
23. Пуцко В. Византийские панагиары на Афоне // Сборник в чест. на акад. Димитър Ангелов. София, 1994. С. 247-256.
24. Пуцко В. Вiзантыйскi мастацкi iмпарт пачатку XIII ст. паводле археалагiчных знаходак у Беларусi i на Украiне // Беларуciка. Мiнск, 1994. Т. 3. С. 203-208.
25. Надь Ш. Домбо. Резултати истраживаньа на градини у Раковцу (1963-1966) // Рад воjводьанских музеjа. Нови Сад, 1971. Кн. 20. С. 161-164, 169-175.
26. Археология Прикарпатья, Волыни и Закарпатья (Раннеславянский и древнерусский периоды). Киев, 1990. С. 190-191. Рис. 23; Пекарская Л. В., Пуцко В. Г. Византийская мелкая пластика из археологических находок на Украине // Южная Русь и Византия. Киев, 1991. С. 136-137. Рис. 11, 12.
27. Шараневич И. Отчет из археологическо-библиографической выставки в Ставропигийском институте, открытой 28 сент. (10 окт.) 1888 г., закрытой 16 (28) февр. 1889 г., и опись фотографий, снятых предметов из той же выставки. Львов. 1889. С. 26. Табл. II. № 28. О церкви Спаса на Карпице см.: Пастернак Я. Старий Галич. Археологiчно-iсторичнi дослiди у 1850-1943 рр. Краiв-Львiв, 1944. С. 75-76; Иоаннисян О. М. Церковь Спаса в Галиче - памятник первой половины XII века // Древние памятники культуры на территории СССР. Л., 1986. С. 102-109.
28. О некоторых поздних отливках см.: Покровский Н. В. Церковно-археологический музей С.-Петербургской духовной академии. СПб., 1909. С. 10. Табл. V. № 2; Грацилевский В. Д. Описание музея Псковского церковно-археологического комитета. Псков, 1914. С. 38. Рис. ХIII; Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи. М., 1908. С. 707.