Электронная библиотека

Доходный дом - новое явление в архитектуре и быте русских провинциальных городов второй половины XIX века. В это время, как отмечают исследователи, в городе понятие "жилой дом" уже не так часто совпадает с понятием "жилище семьи": в это время уже существенное значение имеет понятие "квартира"¹. В начале XX в. в Ростове значительная часть горожан (76 %) проживала совместно с квартирантами или полностью сдавала дом квартиросъемщикам².

Доходный дом имеет свою предысторию. Сдача жилья внаем практиковалась и в более раннее время, даже в XVII и в XVIII столетиях. Cдача квартир была особенно развита в тех городах, в которых размещалась регулярная армия или где проводились большие ярмарки. Оба эти случая были характерны для города Ростова³. Еще в самом начале прошлого века некоторые ростовские купцы стали извлекать значительную выгоду в период ярмарок не только от того, что продавали свои товары, но и от того, что сдавали часть помещений иногородним купцам под торговлю и жилье. Одним из первых купцов, построивших специальное здание "для приезжих", был Андрей Михайлович Серебренников. Сохранился документ 1803 года, в котором описаны "покои", сдаваемые Серебренниковым во время Ростовской ярмарки. Этот документ для данного исследования интересен тем, что содержит описание первых "мебелированных комнат". Всего в доме Серебренникова было двадцать "покоев", некоторые из них имели одно, а некоторые два или три окна. В каждой комнате находились "изразчатая" или кирпичная печь, "тесовые лавки". Более дорогие "покои" имели при себе чулан, печь с лежанкой, иногда стол, переносную скамью, стулья⁴. Более поздние документы также дают нам описание помещений, сдаваемых в "ярмарочный сезон". Например, в договоре 1867 г. между купчихой Кайдаловой и торговым крестьянином Красновым сказано, что она, Кайдалова, отдает ему свой каменный дом по Московской улице "для приема приезжающих разных лиц" - "в нижнем этаже одну кухню и три покоя, в верхнем шесть покоев и коридор". Здесь также находим такую интересную приписку: "Принимать постояльцев только на время ростовской ярмарки, а постояльцам постоянно квартирующим не отдавать и ничем не занимать"⁵. Таким образом, мы видим, что к этому времени в Ростове уже существовала жилищная проблема, так как имелись "постоянно квартирующие" люди.

Право на немедленное безоговорочное предоставление жилплощади имели только военнослужащие и государственные чиновники. Известно, что по этой причине горожане выполняли постойную повинность, по которой были обязаны предоставлять жилье для солдат и офицеров военных частей, находившихся в данный момент в городе. В Ростове для распределения по квартирам военных, а также и приезжающих чиновников была создана специальная Квартирная комиссия, которая просуществовала с 1809 по 1871 гг. Комиссия заключала с владельцем жилых помещений договор, в котором оговаривались все условия сдачи жилья.

Эти многочисленные договоры показывают нам повседневный быт русского офицерства и чиновничества, вынужденного иногда подолгу пребывать в провинции. Как правило, офицеры и чиновники располагались в каменных двухэтажных домах, принадлежавших богатым ростовским купцам. Например, купцы Мальгины в 1852 г. сдавали в одном из своих домов, расположенном в центре города, восемь комнат на втором этаже и три комнаты на первом, при которых имелась кухня с перегородкой "для людей" и два чулана. Во всех помещениях стояла "приличная мебель со всеми принадлежностями обыкновенно в хороших домах находящихся", а во дворе имелись "удобные помещения для экипажей, каменный каретник и конюшня для четырех лошадей"⁶. Владельцы дома обязывались "все комнаты содержать так, чтобы в них холоду, сырости и дурного запаху и угару не было, и освещать оные приличным образом, а при высших особах в их помещениях восковыми или стеариновыми свечами"⁷. Ниже, здесь же, читаем: "На кухне и в буфете иметь посуду, белье, и необходимое количество прибору для шести особ, и самовар с угольями; при дому иметь речную чистую без запаха воду, и погреб на летнее время набивать льдом"⁸.

Примерно на таких же условиях сдавался и дом купца П.В. Хлебникова "для генералов и чиновников". Дом был каменный в три этажа, находился также в центре города. На первом этаже сдавалась одна комната - "людская", на втором - четыре, на третьем - пять. Все комнаты были меблированы⁹. В некоторых договорах указывался и размер помещений. Так, например, в договоре купеческой вдовы Кайдаловой даны следующие размеры сдаваемой жилой площади: две комнаты по 25 кв. м, следующие - 18 кв. м., 17 кв. м и 15 кв. м¹⁰. Стоимость предоставляемых для жилья помещений в каменных купеческих особняках "вместе с отоплением, освещением, мебелью и прислугой" была около 600 - 500 рублей в год.

Офицерам нижних чинов предлагали более дешевые квартиры, обычно в деревянных одноэтажных домах. Здесь примером может послужить дом губернской секретарши М.Г. Боголюбской по Московской улице (договор 1848 г.) - одноэтажный деревянный с тремя комнатами, кухней и сараем для семи лошадей. За весь дом, "с отоплением, освещением и приличной мебелью", хозяйка брала всего 35 рублей в год¹¹. За такую же сумму и на таких же условиях сдавали свои деревянные одноэтажные дома купецкий сын Д.А. Серебренников, купец Д.М. Рахманов и др.¹² Важным условием при сдаче помещений для военных людей было наличие конюшни.

После отмены крепостного права и проведения целого ряда буржуазных реформ начался бурный процесс урбанизации, который захватил не только крупные, но и небольшие города. В это время "сдача квартир" превращается в своеобразный городской промысел. Исследователи отмечают, что во всехгородах имелся свободный квартирный фонд, находившийся в постоянном обращении¹³. Можно сказать, что его наличие составляло одну из специфических черт городского образа жизни.

В погоне за прибылью многие владельцы недвижимости максимально расширяли жилплощадь. В фонде Ростовской городской управы имеется немало документов, относящихся к 1870-м - 1910-м гг., свидетельствующих о частом обращении жителей за разрешением построить рядом с домом один, два, а то и три флигеля (рис. 1) или перестроить имеющийся дом, чаще всего увеличить его за счет надстройки второго этажа (рис. 2, 3). Таким образом, еще до появления в городе собственно доходных домов, многие городские дома постепенно превращались в "доходные". Для примера можно привести следующий документ из фонда городской управы: "На Всехсвятской улице крестьянкой Анной Ивановной Ереминой перестроен деревянный одноэтажный дом в двухэтажный с увеличением в длину на 16 аршин ... Низ дома сдается под квартиру за 10 рублей, вверху проживает хозяйка, флигель, переделанный из бани, сдается за 2 рубля 50 копеек"¹⁴.

План одного из этажей двухэтажного дома М.И. Ивановой, находившегося по улицам Окружной и Заровской, показывает нам еще один из вариантов увеличения жилой площади дома (рис. 4). Это был дом с тремя окнами по фасаду, с парадным входом и верандой. Немного сзади, с правой стороны отдома находился флигель, который был соединен с основным объемом сложным пристроем, образовавшим длинный коридор, куда можно было попасть и с парадного входа и со двора. Позади общего объема дома - еще один пристрой, где находился туалет. В бывшем флигеле размещалась квартира из двух смежных комнат и кухни, в основном объеме - две квартиры из двух смежных комнат, с общей кухней и небольшой прихожей¹⁵. Очень часто в доходные дома превращались некоторые купеческие и дворянские особняки.

Так например, в известном доме купца Кекина на Покровской улице, по переписи населения Ростова 1897 г., кроме семьи самого городского головы Федора Леонтьевича Кекина, проживала семья капитана артиллерии третьей гренадерской бригады А.Д. Ушакова, а также семья дворянина А.М. Ошанина¹⁶.

Собственно доходным домом являлся дом, построенный специально для сдачи его помещений под жилье. Исследователи считают, что характерной чертой таких домов является наличие нескольких или многих одинаковых ячеек - квартир¹⁷. В Москве и в Петербурге доходные дома появились намного раньше, чем в губернских и, тем более, уездных городах. Многие столичные дома были значительных размеров и строились известными архитекторами¹⁸. Но в малых российских городах такие многоквартирные доходные дома встречаются очень редко.

Рассмотрим более подробно типичные ростовские доходные дома, которые начали появляться на улицах города в конце 1870-х годов и существенно повлияли на его внешний облик. Но, важно отметить, что эти дома, по меткому замечанию исследователя деревянной архитектуры Ю. Барашкова, "будучи продолжением того развития, которые с изменением экономических отношений претерпевал дом традиционный, не утратили положительных качеств индивидуальной архитектуры, не вошли в противоречие с размерным, спокойным образом жизни провинциального города, никого не шокировали своим вторжением в его ткань"¹⁹. Типичный ростовский доходный дом - это деревянное (реже смешанное) двухэтажное здание, в основе которого лежали различные типы городского дома (трехкамерного, пятистенка, крестовика). По внешнему виду это были дома в три, четыре, пять или более окон по фасаду. По своему декоративному убранству они развивались по трем основным направлениям. Первое было основано на традициях народного жилища, поэтому сохранило присущий последнему резной декор. Второе направление было связано с профессиональной архитектурной деятельностью, при которой в городских домах воплощались в дереве различные формы каменных сооружений. И, наконец, к третьему направлению, появившемуся в начале ХХ столетия, относятся дома с присущими элементами модерна: криволинейными линиями, эркерами, открытыми верандами. Все эти доходные дома были рассчитаны на четыре, шесть, реже восемь или десять квартир. Иногда владелец дома увеличивал жилищную площадь различными пристройками, делая дом многоквартирным. Такими большими (для Ростова) доходными домами были дом Полушкиной по Благовещенской улице, в котором было 18 квартир и проживало 105 человек, а также 16-ти квартирный дом Лыкова по Успенской улице²⁰ (к сожалению, эти дома не сохранились).

Если в основе доходного дома лежал тип трехкамерного городского дома, то он не имел парадного входа, вход был с торца (один, два или три, в зависимости от количества квартир). Доходный дом, в основе которого лежал тип дома-пятистенка или крестовика, имел один или два парадных крыльца. Парадный вход сразу же вел на второй этаж, где находились более дорогие квартиры. Входы на первый этаж, а также и на ту часть второго этажа, квартиры которой выходили не на улицу, а во двор, располагались в торце дома или в его задней части.

Квартиры состояли из двух-четырех комнат, кухни и туалета, который располагался в пристрое вместе с лестницей (в домах-пятистенках и крестовиках) или в специальном пристрое в торце здания (в домах, в основе которых лежал трехкамерный дом). Туалет типа люфт-клозет обычно являлся общим на весь этаж. В этом же пристрое размещались кладовые и чуланы, а в некоторых домах террасы или открытые веранды. Квартиры отапливались печами: русскими, голландскими, утермарками; освещались керосиновыми лампами. В 1910-е годы в некоторых домах стали появляться электричество и водопровод. В дворе доходного дома находилось несколько сараев, в некоторых имелись каретник и погреб, и, очень редко, баня.

К сожалению сведений о внутренней планировке квартир сохранилось немного, поэтому любой план доходного дома представляет значительный интерес. План двухэтажного дома в пять окон по улице Успенской показывает, что в основе сооружения лежал тип трехкамерного дома. Бывшие сени, делившие дом на две половины, образовали коридор, в который можно было попасть из террасы, пристроенной к левой стороне дома. Планировка этажей аналогична друг другу: в передней части здания находилось две комнаты (одна в два, другая в три окна), в задней части, через коридор, комната и кухня²¹. В отличие от вышеописанного дома М.И. Ивановой, в котором некоторые комнат были смежными, здесь все комнаты отдельные. План дома П.К. Муравьевского по улице Ярославской показывает нам приспособление под доходный дом городского дома-пятистенка (рис. 5). Здесь также планировка первого и второго этажей полностью повто ряют друг друга. В дом можно было попасть и с парадного входа, и со стороны двора. В передней парадной части дома находилась квартира из двух смежных комнат, кухни и небольшой прихожей. В задней половине дома мы видим коридор, разделяющий его на две половины. В коридор выходят двери двух не смежных между собой комнат и кухни, а также чуланчика, где располагался и туалет. Этот чуланчик соединен дверью с прихожей передней части дома²².

Особняком стоят дома, которые были предназначены не только под жилье, но и под торговлю. Такие каменные дома строились в центре города. В Ростове они появились, как уже указывалось выше, на рубеже XVIII-XIX столетий, и продолжали строиться на протяжении всего XIX столетия. Но особенно много их появилось в конце XIX - начале ХХ вв. Это дома М.Н. Галашиной, П.И. Гурьичева, А.А. Галашина, И.А. Полушкина. Под жилые помещения отводились верхние этажи. В них обычно поселялись люди, связанные с коммерцией и торговлей. На поэтажных планах дома М.Н. Галашиной (рис. 6) мы видим, что в доме имелись 4 квартиры, располагавшиеся на втором и третьем этажах (первый этаж был полностью торговый). Квартиры-ячейки жилых этажей были аналогичны друг другу. На каждом этаже было по две квартиры, между которыми находилась лестничная площадка. Одна квартира была меньшего размера, состояла из двух помещений в два и одно окно. Другая, большего размера, состояла из трех помещений в три, два и одно окно²³. Некоторые сведения о квартирной плате дают подворные бланки домовладельцев Ростова за 1883 г.²⁴ Эти бланки показывают, что квартиры в двухэтажных деревянный домах не в центре города стоили относительно недорого: от 120 рублей в год (это за квартиру в пять-шесть комнат с отдельной кухней) до 25 рублей (за одну комнату с общей кухней). В центре города в каменном доме квартира стоила значительно дороже. Так, например, в доме наследников Мальгиных пятикомнатная квартира с кухней стоила 480 рублей, а двухкомнатная - 132 рубля. Отметим, что при этом доме было две конюшни, два сарая, погреб, баня и небольшой сад²⁵.

Исследуя доходный дом как элемент урбанизации города, интересно рассмотреть его в самых разных аспектах. Каждый доходный дом жил своей особенной жизнью. Он был не настолько велик, чтобы его жители не знали друг друга. Между ними складывались определенные взаимоотношения. Они были связаны не только общим двором, но и общим коридором, террасой, кухней, туалетом. По словам M. Perrot, каждый дом имел свои сцены и кулисы, где раздавались крики и шепоты его обитателей, он не знал секретов²⁶. В своей совокупности доходные дома являлись зеркалом городской жизни. Таким образом, история доходных домов является важной частью изучения культуры и быта русского города XIX и начала ХХ столетий.

В первую очередь встают вопросы о владельцах доходных домов и о людях, населявших их. Изучение 28 домов²⁷ Ростова дало интересные наблюдения и результаты.

Основными домовладельцами являлись ростовские мещане²⁸. Большая часть владельцев жила только доходом от сдачи квартир, но некоторые имели и дополнительный источник существования. Например, содержали булочную или галантерейную лавку; один хозяин дома "торговал газетами", а мещанин Василий Юрыгин, имевший в своем доме восемь квартиросъемщиков, работал приказчиком на льнопрядильной фабрике²⁹. Один из рассмотренных домов (по Спасской улице) принадлежал рабочему-сортировщику льнопрядильной фабрики Смирнову. Этот небольшой дом достался ему по наследству от родителей, занимавшихся торговым огородничеством. Внаем сдавалось три квартиры: семье рабочего-чесальщика, семье работницы фабрики и нищей³⁰. Так что доход от таких квартирантов был невелик.

В рассмотренных 28 доходных домах проживало 129 семей. По социальному положению квартиросъемщиков они подразделялись следующим образом: лицам дворянского сословия принадлежало 6 квартир, духовного звания и церковнослужащим - 5, военнослужащим - 2, купцам - 3, мещанам - 55, крестьянам, занимавшимся отхожими промыслами - 53, солдаткам - 5. Из приведенных цифр видно, что основными квартирантами были мещанские и крестьянские семьи. Но здесь нужно сделать существенную поправку. Дело в том, что 41 квартиросъемщик (главы семей), которые относились к мещанскому или крестьянскому сословиям, работали на ростовских фабриках мастерами, квалифицированными рабочими и чернорабочими. То есть фактически это были представители рабочего класса. Если учесть эту поправку, то на "чистых" крестьян и мещан остается 67 семей.

Главы мещанских и крестьянских семей занимались ремеслом или мелкой торговлей. Так, было 13 семей портных, 8 - сапожников, 4 - плотников, 3 - кузнецов, 8 - мелких торговцев, 7 - приказчиков различных лавок, а также семьи картузников, позолотчиков, печников, маляров, извозчиков, часовых мастеров. Из неремесленных и торговых профессий проживали семьи государственных служащих (5), бухгалтеров (2), живописцев и финифтянщиков (4), а также представителей интеллигентных профессий - семья учителя и семья городского врача. Имелись и семьи, жившие за счет доходов с капитала (в основном, семьи купеческих вдов), а также семьи низшего слоя городского общества - прачек, поденщиков, нищих.

Интересно то, что в одном доходном доме можно было найти квартиросъемщиков из разных общественных прослоек. Например, в доме мещанки Е.И. Чуксиной по Покровской улице было шесть квартир. В первой проживала портниха, во второй - прачка с "соквартирником" сапожником, в третьей - "кучер без места", в четвертой - сама домовладелица, в пятой - маляр-стекольщик и, наконец, в шестой - генерал-майор, командир гренадерской артиллерийской бригады³¹.

"Перемешивание" представителей разных социальных групп в одном доме имело место не только в малых городах, но и в губернских и столичных. Такое положение было характерно и для западных городов первой трети XIX в. R. Guerrand пишет, что во Франции "типичное общественное жилье исчезает после революции, соответственно дома для богатых и бедных стали строить в разных местах. Старые гравюры показывают, что квартиры на более высоких этажах были менее дорогостоящими и удобными, чем на нижних этажах, но самой неудобной была мансарда. Владельцы второго, благородного этажа, вскоре переезжали в новейшие кварталы, в более привилегированную часть города"³². Такой "исход" богатых людей в престижные дома наблюдается в русских городах в конце XIX в. (в крупных городах немного раньше), когда для рабочих при фабриках начали строить специальные дома казарменного типа - "отели плотвы" (M.Perrot), превратившие городские окраины в трущобы. Ростовский краевед А.А. Титов оставил нам описание условий быта городского рабочего: "теснота, сырость, грязь, спертый зловонный воздух и отсутствие положительно всякого, даже самого дешевого комфорта, делающего сносной трудовую жизнь"³³.

Каждая квартира большого дома была заселена довольно плотно. Очень часто сами квартиросъемщики пускали на свою площадь дополнительных квартирантов, которые в документах значатся как "постояльцы" и "жильцы". Пока мне не удалось обнаружить разницу между двумя этими понятиями. Скорее всего, это связано со сроком пребывания человека в квартире. По-видимому, жилец - это более стабильный съемщик, которому, может быть, отводилась в квартире отдельная комната. С.Б. Рождественская в своем исследовании домов рабочих Горьковской области отличает "нахлебников" от квартиросъемщиков. Она пишет, что нахлебниками являлись временные, сезонные рабочие, которые имели только сундук с личными вещами³⁴. Вполне возможно, что и в нашем случае постоялец - это временный житель.

Это положение косвенно подтверждает список квартирантов в доме ростовского мещанина Ф.Т. Мастерова³⁵. В первой квартире проживала семья сапожника, во второй - семья рабочей-мотальщицы с тремя жильцами, в третьей - семья поденщицы с двумя жильцами, в четвертой - работница фабрики с двумя жильцами, в пятой - крестьянин, который "держит нахлебников - постояльца и четырех ночлежников", в шестой квартире проживала семья кожевника вместе со своими подмастерьями. То, что здесь постоялец и ночлежники объединены одним словом "нахлебники" позволяет предположить, что постоялец - это временный житель, снимавший угол в квартире на очень короткий срок.

Приведенный выше список квартирантов наглядно показывает, что сдача основными квартиросъемщиками углов и комнат в своих квартирах была очень развита. Кроме того, источники свидетельствуют, что мастера-ремесленники очень часто проживали на отведенной им жилплощади вместе со своими подмастерьями и учениками. В документах эта категория людей называется "служителями" или "работниками". А дворяне, военные, чиновники, представители интеллигенции проживали вместе со своими слугами: горничными, кухарками, нянями, кучерами.

Таким образом, плотность заселения квартир часто превышала все санитарные нормы. Чтобы не быть голословной, приведу следующий пример. В доме М.М. Зеленовой по Городской улице было пять квартир. В первой, четырехкомнатной, проживала сама хозяйка с четырьмя детьми, а также семья чиновника почтового телеграфа Чиркова и чиновник Сперанский. Итого 10 человек. Во второй квартире, состоящей из двух комнат, проживало три семьи: торговца, сторожа и рабочего, в общей сложности 12 человек. И только в третьей, четвертой и пятой квартире, состоящих из одной комнаты и кухни каждая, проживало по одной семье из четырех человек³⁶. Здесь мы видим, что в доходных домах отдельные квартиры превращались в коммунальное жилье с общей кухней. Конечно, это было не обязательно в каждом доме. Но уплотнение жилья было общей тенденцией. И если мы сравним домовые ведомости за 1897 г. с ведомостями 1918 г., то ясно увидим, что квартиры становятся все более переполнены жильцами.

Важно отметить, что длительное время простые горожане не проявляли особого интереса к "жилищному вопросу", то есть к "чистоте воздуха" и "здоровому жилью". Только в самом конце прошлого столетия начали говорить о "минимальных приемлемых нормах" квартиры, которые определялись количеством квадратных метров пространства, необходимого для удовлетворения основных жизненных потребностей. В популярной литературе (например, в журнале "Домострой") начали печатать статьи об обязательном соблюдении гигиены жилья. В одной из статей отмечается, как отрицательно действует на здоровье сырое помещение, в котором "при недостаточном отоплении холодно, при усиленной топке получается уже баня или теплица. В обоих случаях обитатели постоянно рискуют простудиться и получить ревматизм, катарр, лихорадку, даже тиф, самое меньшее - постоянную головную боль"³⁷.

Тенденция "уплотнения" связана с общими изменениями в структуре городского населения, произошедшими в течение XIX в., особенно во второй его половине. В городе появился совершенно новый, мобильный слой людей, "не обремененных" излишней собственностью, даже традиционной для малых русских городов собственностью на жилье. Этот слой людей все больше растет. В начале ХХ в., как уже указывалось выше, в доходных домах Ростова проживало более 70 % населения. Нет сомнения, что эта своего рода "революция образа жизни" тесно связана с наступившей капиталистической эпохой.

Начиная с середины XIX столетия и вплоть до 1917 г. доходный дом становится определяющим для культурно-бытового облика города. Он влияет не только на его внешнее лицо, но и на содержание внутренней жизни горожан. Изучение городского быта этого отрезка времени во всем его многообразии невозможно без исследования доходного дома как особого типа городского жилища и особого образа жизни его обитателей. Таким образом, изучение доходного дома связано с широким кругом вопросов; в данном исследовании эти вопросы лишь намечаются, а их конкретизация - задача последующих работ.

1. См., напр.: Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Быт городского населения средней полосы России. М., 1977. С.130.
2. В 1910-е годы в Ростове было 1030 домов. Из них только в 178-ми семьи проживали отдельно без квартирантов (17 %); 21 дом принадлежал городским властям и другим ведомствам (2 %); 45 домов принадлежали церквям и монастырям (4 %); 786 домов являлись доходными (76 %). Сведения даны по "Списку владений по городу Ростову 1920 г.", который был составлен до передачи многоквартирных домов жилищным кооперативам. РФ ГАЯО. Ф. Р-152. Оп. 1. Д. 52.
3. Рабинович М.Г. Очерки этнографии русского феодального города. М., 1978. С. 48; Он же. Очерки материальной культуры русского феодального города. М.,1988. С. 98.
4. РФ ГАЯО. Ф. 204. Оп. 5. Д. 795. Л. 198.
5. РФ ГАЯО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3709. Л. 3 об.
6. РФ ГАЯО. Ф. 75. Оп.1. Д. 290. Л. 4.
7. Там же.
8. Там же.
9. РФ ГАЯО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 290. Л. 5.
10. РФ ГАЯО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 526. Л. 3.
11. РФ ГАЯО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 526. Л. 56.
12. РФ ГАЯО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 526. Лл. 5, 58, 59, 70 об.
13. Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Быт городского населения... С. 130.
14. РФ ГАЯО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 1061. Листы без пагинации.
15. РФ ГАЯО. Ф. 2. Оп. 1.Д. 691.
16. ГАЯО. Ф. 643. Оп. 3. Д. 765. Л. 28.
17. Рабинович М.Г. Очерки материальной культуры русского феодального города. М., 1988. С. 112.
18. Кириченко Е.И. История развития многоквартирного дома к. XIX - н. ХХ вв. (Москва - Петербург). М., 1964.
19. Барашков Ю. Ностальгия по деревянному городу. М., 1992. С. 51.
20. РФ ГАЯО. Ф. Р-152. Оп. 1. Д. 52.
21. РФ ГАЯО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 40.
22. РФ ГАЯО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 977.
23. РФ ГАЯО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 340.
24. РФ ГАЯО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 280.
25. Там же. Л. 10.
26. Perrot M. At Home // A History of Private Life. IV. London. P. 343.
27. В это количество входят не только собственно доходные дома с характерными для них квартирами - ячейками, но и традиционные городские дома, в которых часть помещений сдавалась в наем.
28. Из 28 рассмотренных домов мещанам принадлежало - 25, остальные три дома принадлежали дворянину, купцу, рабочему.
29. ГАЯО. Ф. 643. Оп. 3. Д. 758. Л. 21.
30. ГАЯО. Ф. 643. Оп. 3. Д. 759. Л. 10.
31. ГАЯО. Ф. 643. Оп. 3. Д. 767. Л. 42.
32. Guerrand R.-H. Private Spaces // A History of Private Life. IV. London. P. 360.
33. Титов А.А. Статистико-экономическое описание Ростовского уезда Ярославской губернии. СПб.,1885. С. 200.
34. Рождественская С.Б. Жилище рабочих Горьковской области (XIX-XX вв.). М., 1972. С. 60.
35. ГАЯО. Ф. 643. Оп. 3. Д. 759. Л. 13.
36. РФ ГАЯО. Р-152. Оп. 1. Д. 21.
37. "Домострой. Журнал для всех горожан, дачников и сельских жителей. 1892". Изд. Л.П. Сабанеева. М., 1892. С. 51.