Изучение состава документации местных приказных (съезжих, воеводских) изб XVII в. имеет уже свою историографию. Существуют обзоры архивов некоторых таких учреждений1 и анализ книг Псковской и Новгородской изб2. В данном сообщении автор попытается проанализировать состав документальных материалов Ростовской приказной избы первой половины 60-х годов по сведениям «росписных списков», составленных подъячими при смене воевод. Такой «росписной список» ростовского воеводы князя И.Г. Елецкого от 1 декабря 1661 г. сохранился в деле Новгородского стола Разрядного приказа3. В этом же деле приведен и «росписной список» от 11 февраля 1664 г. «наследства» воеводы Г.И. Пустошкина4. У И.Г. Елецкого город и всю приказную документацию принимал ростовский губной староста В.З. Озерин (Озеров), впоследствии передавший город и дела воеводе Г.И. Пустошкину, которого позже сменил воевода Е.И. Байков. Очевидно, И.Г. Елецкий спешил на место нового назначения, а очередной ростовский воевода Г.И. Пустошкин запаздывал приездом (возможно, из-за болезни), то город в такой ситуации был сдан на время местному губному старосте. Особенностью этих двух ростовских «росписных списков» является то, что там, в основном «росписаны» документы приказной избы, поскольку другие объекты города обозначались очень кратко. Например, в 1661 г. ростовские укрепления описаны так: «Город земляной с привалком земляным же, у города трои ворот: Петровские, Фроловские и Борисоглебские, у тех ворот башней и затворов нет, и земля осыпалась, два тайника каменные». Далее идет описание приказной избы, про которую сказано, что она «на подызбице, передние сени на подсенье, в избе да в сенях два чулана». Рядом с приказной избой стоял «двор воеводцкой построен сошными [людьми] в прошлом в 167 (1659 г.).
После описания архива приказной избы сказано: «в Ростове пушек и пищалей и свинцу и ядер и зелейной казны и государевых житниц и хлебных запасов и соли и вестового колокола и дворянам и детям боярским списка нет». То же самое было отмечено в «росписи» 1664 г. Тыловое положение города не требовало наличия артиллерии и всяких запасов, а местные дворяне и дети боярские отправляли «государеву службу» в других, порубежных городах.
Состав документации приказной избы проливает свет на полномочия и деятельность воевод, охватывающую финансово-хозяйственную, судебную и административно-приказную стороны. По классификации Н.Н. Оглоблина архив каждой приказной избы разделялся на грамоты, книги и дела, состоящие из разнообразных документов5. Отметим, что ростовская «роспись» 1664 г. была заметно полней и подробней «росписи» 1661 г.
Финансово-хозяйственную деятельность воеводы отражали дозорные, писцовые, переписные книги и выписи из них. Они служили основанием для сбора государственных податей и оброков с населения уезда и города и в Ростовской приказной избе были представлены списками: 1) «С писцовых книг 126 (1618) г. за рукою Ф. Игнатьева, за справкою подьячего Юрья Дурова». На самом деле это была дозорная книга 1614/15 г.6, а список с нее «за руками» дозорщиков был прислан в Ростов несколько позже. Подьячие, составлявшие опись документации ростовской приказной избы, по-видимому, не разбирались в тонкостях писцового дела и ошибались в определении книги. 2) «С писцовых книг письма и меры С. Бартенева да подьячего Кузьмы Матюшкина 128 (1620) г.». Это также была дозорная книга7. 3) «С писцовых книг письма Ф. Дурова да подьячего Ильи Петрова 133 (1625) г. в Ростове на площади лавочным и полочным местам оброчным за приписью дьяка Ив. Луговского». Это была «выпись» из писцовой городской книги 1624/25 г. на лавочные места». 4) «С платежных писцовых книг письма и меры князя А. Звенигородского да подьячего Михаила Бухарова 137, 138 и 139 (1629-1631) гг. за приписью дьяка Ф. Апраксина». Это была уездная писцовая книга. 5) «С платежных и переписных книг, что в Ростовском уезде за помещика и вотчинника крестьянских и бобыльских дворов». В 1661 г. было отмечено, что по этой книге «збирают полонянникам на окуп». По ней «збирали» также ямские, стрелецкие деньги и на «жалованье ратным людем». Очевидно, имелась в виду переписная книга 1646 г. уезда и посада Н.Ю. Плещеева и подьячего Киприана Щапова.
Сбор податей осуществлялся выборными сборщиками-целовальниками. Им выдавались «сборные росписи», составленные на основе платежных книг. Собранные деньги воевода отправлял в московские приказы, а «денежные сборные росписи» откладывались в приказной избе. По этим «росписям» можно определить нормы некоторых податей. Так, полоняничные деньги с каждого крестьянского двора помещиков и вотчинников брали по 4 ден., а в монастырских вотчинах – по 8 ден., за одного «даточного конного с подводою» с 40 дворов в уезде и на посаде брали по 1 р. с двора, за «запас и за масло» в 1655-1656 гг. с каждого уездного двора брали по 25 коп. Кроме того, в 1664 г. с каждого крестьянского уездного и посадского двора собиралась натуральная подать – «по четверику ржи з двора да по четверику сухарей». Эти запасы высылались с целовальниками в Вязьму для армии. По «сборным росписям» собирались также деньги с оброчных пустошей в уезде, с лавочных и полковых мест на посаде и экстремальные поборы – «пятая и десятая деньга». По мере надобности с «сошних людей» уезда и посада собирались деньги «по розводу» для строительства казенных заведений в городе – приказной избы в 1659 г. и «опальной» тюрьмы в 1661 г. В этой связи интересно отметить, что сборщиками податей в уезде выступали выборные местные помещичьи крестьяне, которых на это уполномачивали также и представители монастырей. Так, из «выборов» уездных людей: «приказчиков, старост и крестьян (помещичьих и вотчинниковых) и монастырских старост и уездных церковных попов и дьяконов» явствует, что крестьянин окольничего И.Ф. Меньшого-Стрешнева села Николы Перевоза Андрей Герасимов и крестьянин думного дворянина П.К. Елизарова дер. Солонина Томила Федотов в 1661 г. были выбраны для сбора ямских денег в поместьях и вотчинах светских владельцев и полоняничных денег в монастырских и церковных вотчинах. Аналогичные «выборы» были произведены и в 1664 г. Таким образом, население уезда, несмотря на принадлежность в податном отношении к разным ведомствам (монастырские и церковные крестьяне управлялись Монастырским приказом, а крестьяне светских владельцев – приказом Большого прихода (казны) предпочитало мирские традиции выборности и выступало как единое сообщество.
Большим количеством в приказной избе представлены отписки в приеме денег из разных приказов: Стрелецкого, Ямского, Монастырского, приказа Большой казны, приказа Каменных дел, Галичской четверти и др. за подписью дьяков в подлинниках и списках. Интересна отпись ростовских кузнецов «Олешки Гордеева с товарищи, что им дано на топоры и на косы 150 р. кружечного двора из доходов 171 (1663) г.» Это свидетельствовало о том, что посадские кузнецы эпизодически привлекались для выполнения казенных заказов.
Самым же большим количеством документов были представлены «государевы грамоты» в подлинниках и списках и не только по финансовым делам. Например, «росписью» 1661 г. отмечено, что «государевых грамот из разных приказов о всяких ево государевых делах» было 196 (в 1664 г. – 189 грамот), а «государевых грамот… о всяких челобитческих делах» – 181 (в 1664 г. – 156). Такое число грамот откладывалось за время «сидения одного воеводы». «Роспись» 1664 г. упомянула о том, что воевода Г.И. Елецкий передал своему преемнику «прежних воевод 15 коробей з государевыми грамотами и со всякими приказными делами». Эти «коробьи» с документами хранились в чуланах приказной избы.
Неудача финансовой реформы (введение медных денег) в конце 50-х – начале 60-х годов XVII в.) прослеживалась по царским грамотам. Так, в 1663 г. по царскому указу, растиражированному грамотами для всех городов, медные деньги были «отставлены» и все подати стали собираться серебряными деньгами. По другой грамоте в Ростовском уезде «велено было собрать на жалованье ратным людям на 172 (1664) г. со крестьянских и бобыльских дворов по полполтине (25 коп.) з двора серебряными деньгами», а собранные за прошлые 163 и 164 (1657 и 1658) гг. в уезде за «даточных людей» 105 медных руб. не были приняты.
Много документов ростовской приказной избы относились и к судебной деятельности воевод. Это, прежде всего «книги записные судным делам вершенным и невершенным», «книги приходно-расходные пошлинным деньгам», «книги холопьи да записные литовским полонянникам», а также дела, состоявшие из челобитных, обыскных и пыточных речей, записей очных ставок, росписей «животов» ответчиков, «приводов», поручных записей и т.д. Воевода разбирал спорные дела о пашнях и покосах, о потраве хлеба между местными землевладельцами (и часто родственниками), о беглых крестьянах и холопах, дела по искам в убытках (ростовские воеводы могли судить исковые дела до 10 р., а иски свыше 10 р. рассматривались в московских приказах)8, дела по «приводам» крестьян в порубке чужого леса и производил «обыски» по «изветным» челобитным». Например, «росписью» 1664 г. отмечены «обыски против извету ростовца п.ч. Васьки Корепина на голову кружечного двора Богданка Мальцева и на ларешного целовальника Стеньку Чернож…ва, что они за проданное питье деньги кладут мимо ящика в плошку» (т.е. «корыстовались» казенными деньгами).
Если воевода своей властью не мог решить сложного дела между помещиками, то он отправлял его во Владимирский приказ, где судились дворяне. Все дела воевода должен был решать по общероссийскому кодексу права – Соборному Уложению 1649 г., печатный экземпляр которого находился в приказной избе.
Делами по тяжким уголовным преступлениям в уезде (грабежи, разбои, душегубства) ведал губной староста, а если такие преступления совершались в городе, то их ведал воевода9. Если при приводе к воеводе виновных в таких делах «с поличным» выяснялось, что преступления совершались в уезде, то ответчики и заведенные дела на них передавались в губную избу.
Такое разделение труда в отношении разбирательства уголовных дел между губным старостой и воеводой являлось местной ростовской особенностью судоуправства XVII в.
Из дел, характеризующих административно-приказную деятельность воевод «росписями» отмечены «книги мостовому делу, что в Ростове на посаде на проезжей улице мост мостят всяких чинов люди» и «книги черные отказные и роздельные поместные и вотчинные», число которых в 1661 г. доходило до 55, а в 1664 г. одних «отказных» книг показано 20. Эти книги по челобитьям ростовских дворян и детей боярских составлялись обычно администрацией приказной избы. Беловые книги отсылались в Поместный приказ, а черновые оставались в Ростове. Кроме книг, в этом разделе указаны «государевы грамоты», «росписи приказных людей» съезжей избы (подьячих и розсыльщиков), поручные записи по ним и по старожам избы, «росписи» посадских людей и «росписи» казенного городского имущества, хранившегося в амбаре Гостинного двора.
На все грамоты из московских приказов воеводы должны были давать отчеты-отписки. Черновики этих отписок обычно хранились в «столпах». В 1661 г. в Ростовской приказной избе находился «столп черных отписок в розные приказы».
Поскольку воеводы контролировали деятельность выборной посадской администрации – земских старост и целовальников, то нередко некоторая документация земских изб попадала в приказные избы. Это важно отметить, потому что архивов земских посадских изб за XVII в. сохранилось очень мало. Так, «росписью» 1661 г. упомянута «счетная роспись ростовцев посадских людей выборного Любимка Юдина с товарищи, что считали прошлого 163 (1655) г. земского старосту Ивашка Клюева с товарищи по приходным и расходным книгам…», а «росписью» 1664 г. – «выборы» за 1663 и 1664 гг. земских старост и целовальников, таможенных голов и целовальников, сборщиков стрелецких денег и «пятой деньги», «оценщиков» кружечного двора и в «сотцких и пятидесятцких, что им в Ростове на посаде и по слободам сыскивать татей и разбойников и воровских людей и приводить в съезжую избу», в сторожа приказной избы и др.
Таким образом, документация ростовской приказной избы, зафиксированная «росписями» начала 60-х годов XVII в., дает богатый и интересный материал по истории г. Ростова и его уезда.
- Оглоблин Н.Н. Провинциальные архивы в XVII в. // Вестник археологии и истории (издание СПб-го Археологического ин-та), СПб., 1886, вып.6. С. 74-206; Голомбиевский А.А., Ардашев Н.Н. Приказные земские, таможенные, губные судовые избы Московского государства: Обзор документов XVI-XVII вв. в делах XVIII в., переданных в МАМЮ из упраздненных в 1864 г. учреждений // Записки Московского археологического ин-та. Т.4, вып. I. М., 1909.
- Богданов А.П., Плигузов А.И. Книги Псковской приказной избы XVII в. // Советские архивы. 1987. № 4. С. 7-83; Моппель Э.Л. Приходно-расходные книги Псковской приказной избы // ВИД. Вып. 22. С. 204-217; Лавров А.С. Записные книги Новгородской приказной палаты 1686-1689 гг. // Книга в России XVIII – середины XIX в. Из истории БАН. Л., 1989. С. 148-154.
- РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Новгородский стол. № 296. Л. 1-8.
- Там же. Л. 9-26.
- Оглоблин Н.Н. Провинциальные архивы…. С. 140.
- Веселовский С. Б. Сошное письмо. Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства. Т. 2. М., 1916. С. 624.
- Его же. Там же.
- РГАДА. Ф. 396. Столбцы Оружейной палаты. № 39883. Л. I.
- Там же. № 39900. Л. I.
