Электронная библиотека

В 1991 году во время разведок на территории Некрасовского района у деревни Малые Соли был обнаружен фрагмент литой иконки с изображением Георгия Победоносца. Иконка встречена на территории селища XI-XIII вв. Изготовлена из свинцово-оловянистой бронзы, плоская, отлита в односторонней форме, диаметр – 3 см. (Рис 1). Автор публикации датирует находку XII – первой половиной XIII вв., объясняя датировку изменением образа Георгия (на смену пешему воину пришел всадник), произошедшим на рубеже XII-XIII вв¹. На наш взгляд, есть возможность несколько уточнить датировку данной находки.

Публикуемая иконка находит почти полные аналогии в памятниках из Серенска², Старой Рязани³, Волжской Булгарии⁴, но наиболее близка круглой свинцово-оловянистой иконке из Новгорода⁵, обнаруженной в слое 30-60 гг. XIII в. (Рис. 2).

Практически совпадают форма и размеры этих двух памятников (диаметр новгородской иконки – 3,5 см), близким является и их состав. Обе иконки отлиты в односторонней форме, значительное сходство обнаруживает характер изображений на лицевой стороне, где представлено изображение конного воина, который пронзает копьем змия, попираемого копытами его коня.

Обе пластины обведены по контуру мелким точечным орнаментом. Различие в орнаментации заключается только в том, что в привеске из Малых Солей орнаментальная линия проведена строго по внутреннему кругу, размеры которого чуть меньше диаметра пластины, а в новгородской – орнаментальный контур чуть смещен вправо, выходя даже за границы обреза пластины. Вследствие этого орнамент слегка перекрывает изображение коня – кончик хвоста и копыто правой задней ноги (различие явно технического происхождения).

Сходным является даже характер утрат в рассматриваемых памятниках. В обоих случаях отсутствует изображение головы коня, но памятник из Малых Солей пострадал больше, здесь утрачены также голова и верхняя часть туловища всадника. Тем не менее, сохранившиеся части иконок вполне достаточны для того, чтобы сделать вывод об их иконографическом родстве. Композиционное решение практически идентично. Фигура Георгия, обращенная вправо, умело вписана в небольшой по размерам круг, линия копья пересекает его по диагонали, чуть смещенной влево. В обоих случаях круп коня несколько вытянут, хвост резко отведен. Копье всадника вонзается в длинное узкое тело змия. Некоторое отличие можно проследить, пожалуй, только в положении руки воина и более мягких линиях новгородского литья. Изображение из Малых Солей выполнено в более сухой и резкой манере.

На обеих иконках отсутствуют признаки изображения на копье знамени или стяга, столь характерного для более поздних изображений Георгия (оно даже стало одним из постоянных его атрибутов, часто выполняющим и декоративную роль). А в иконках рассматриваемого типа композиция даже не оставляет для знамени достаточного места.

Для обоих изображений характерно тщательно продуманное заполнение всего поля пластины, сходное размещение фигур и невысокий, сглаженный рельеф. В сочетании с точным подобием деталей сюжета характер изображений демонстрирует чрезвычайно близкое сходство иконографического типа (и, может быть, тождество типов иконок в целом), нарушаемое только особенностями литейной формы и индивидуальной манеры мастера.

Близость датировки исследуемой иконки и находки из Новгорода подтверждается результатом анализа подобных иконок, относящихся как к более ранним, так и к более поздним периодам. Так, например, не столь безусловную, но все же явственную аналогию рассматриваемому памятнику представляет изображение Георгия Победоносца на лицевой стороне новгородского змеевика первой половины XII столетия⁶ (Рис. 3). Хотя форма пластин, наличие узкого орнаментального рельефа по контуру круга, особенности композиции и изображения коня подтверждают известную близость этих памятников, их отличия – размеры, оформление кругового орнамента и т. д. все же гораздо более очевидны.

Еще заметнее отличия, обнаруживаемые при сравнении находки из Малых Солей с подвеской с рельефным изображением святого Георгия, относящейся к рубежу XII-XIII вв.⁷ Всадник на ней развернут в другую сторону (редкий случай в георгиевской иконографии), в правом верхнем углу помещено изображение птицы (Рис. 4).

Весьма резко отличается иконка из Малых Солей также от более поздних (XIV-XV вв.), аналогичных по сюжету новгородских литых иконок. Прежде всего, следует отметить, что среди новгородских находок, изготовленных столетием позже, в XIV веке преобладают иконки с рассматриваемым сюжетом трапециевидной формы. Обусловлено это с иным их предназначением – в двух случаях это наперстные иконки⁸ (Рис. 5,6), в третьем – створка креста-энколпиона⁹ (Рис. 7).

Несколько больше и их размеры; взятые вместе, эти обстоятельства диктуют и эволюцию особенностей сюжета. В иконках этого времени пропорции фигур крупнее по отношению к размерам пластины, поэтому конь и всадник оказываются более массивными – что резко отличает их от хрупких фигурок XII в., гармонично вписанных в ограниченное пространство маленькой пластинки. В руке Георгия на более поздних изображениях неизменно присутствует стяг, а не копье; исчезает изображение попираемого змия. Обращает внимание и большее технологическое разнообразие типов иконок, а также склонность к изощренной декоративности орнамента.

Не менее четкая грань пролегает между рассматриваемым памятником и новгородскими иконками с Георгием XV в. Квадратные медные иконки с дробной, измельченной композицией и тщательно детализированным сюжетом принадлежат уже совершенно иной эпохе, с иной стилистикой и технологией медного литья¹⁰ (Рис. 8,9). В сравнении с ними более архаично выглядит маленькая круглая иконка XV в. из медного сплава, в которой изображение Георгия, кажется, с трудом умещается в границах круга¹¹ (Рис. 10).

Таким образом, рассмотрение представленных групп аналогий позволяет со значительной долей уверенности определить принадлежность памятника из Малых Солей к хронологически достаточно определенному кругу памятников. Сравнительный анализ с изделиями как более раннего времени (XII в.), так и в еще большей степени позднего (XIV-XV вв.) демонстрирует все более углубляющиеся стилистические, иконографические и технологические различия. Между тем период первой половины – середины XIII столетия в новгородском литье обнаруживает примеры практически полной (за вычетом указанных несущественных деталей) идентичности памятников. Все сказанное дает, как кажется, достаточные основания для того, чтобы сузить датировку иконки из Малых Солей до XIII века – вероятнее всего, первой его половины.

1. Праздников В.В. Находки литых иконок в Ярославском Поволжье // V Золотаревские краеведческие чтения. Рыбинск, 1996. С. 15-16.
2. Никольская Т.Н. К истории древнерусского города Серенска // КСИА, 1968, С. 113, Рис. 37,2.
3. Монгайт А. Л. Старая Рязань // МИА, 1955, 49. Рис. 138,12.
4. Русь и Волжская Болгария в X-XV вв., М., 1993. С. 19, Рис. 2,1а.
5. Седова М. В. Ювелирные изделия древнего Новгорода (X-XV вв.) М., 1981. Рис. 20,11.
6. Гнутова С. В. Новгородское медное, художественное литье (мелкая пластика) XIV-XV вв. // Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода. Художественный металл XI-XV вв. М., 1996. С. 356, каталог № 84.
7. Древняя Русь. Быт и культура. М., 1997. С. 349, табл. 103,46.
8. Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода. Художественный металл XI-XV вв. М., 1996. С. 213, 216, каталог № № 42, 43.
9. Там же. С. 378, каталог № 101.
10. Гнутова С. В. Указ. соч. С. 384, 385, каталог № № 108, 109.
11. Там же. С. 410, каталог № 138.