Электронная библиотека

В экспозиции Ростовского музея в 2005 г. выставлена Толгская икона Пресвятой Богородицы в раме¹, где изображена история обретения святого образа и чудеса.

Икона в раме поступила в музей в 1926 г. из Одигитриевской церкви Ростова. Последнее каменное здание Одигитриевской церкви было построено в 1775 г. на месте древнего деревянного храма во имя бессеребреников Космы и Дамиана. Одигитриевская церковь имела два придела: правый был освящен во имя мучеников Космы и Дамиана, левый – во имя равноапостольных царя Константина и царицы Елены. Толгский образ находился в Одигитриевской церкви на столпе придела равноапостольных Константина и Елены. Венец, цата и поля иконы были медные. Вся риза, убрус сплошь низаны речным «китайским» жемчугом. Лопасти убруса были из тафты брусничного цвета, а наконечники лопастей низаны жемчугом².

Икона и рама составляют единый живописный ансамбль, в котором главное место занимает Толгская икона. Она может бытовать самостоятельно. Рама же при всей ее самостоятельности сюжетов, должна иметь в центре сам образ, о котором в клеймах идет рассказ. Так как живописный ансамбль состоит из двух частей, то наше исследование мы так же вынуждены разделить на две части. Цель же сообщения одна: рассмотреть время создания иконы и рамы, программу и стилистические особенности рамы.

На нижнем поле Толгской иконы белилами выполнена надпись в две строки: «Списанъ сий с(вя)ты(и) образ с подлиного чудотворнаго об(р)аза пр(есвя)той Б(огоро)д(и)цы нарицаемаго Толгская оявлении и праздновании том целебоноснаго образа августа 8 д(е)нь Аявися в лета 1314 г(о)дъ». То есть перед нами список с чудотворного образа Толгского Введенского монастыря.

Размеры иконы-списка из Ростовского музея близки размерам чудотворной Толгской иконы Пресвятой Богородицы, которая до 1920-х гг. находилась во Введенском храме Толгского монастыря³. Размеры ярославской чудотворной иконы: 61х48 см; ростовской иконы-списка: 63х48 см.

На первый взгляд кажется, что перед нами один из списков, созданных в первой половине XVIII в. ярославским иконописцем Иваном Андреевым.

На сегодняшний день известны три иконы-списка Толгской Богоматери, подписанные иконописцем Иваном Андреевым⁴. Иван Андреев (уп. 1694 – 1745)⁵ относится к значительным иконописцам Ярославля первой половины XVIII в. Родом он из Костромы, где и начал свою деятельность как иконописец. С 1713 г. он жил в Ярославле, служил дьяконом, священником в церкви великомученика Дмитрия Солунского.

В 1707 г. Иван Андреев поновлял ярославскую святыню – Толгскую икону. Опыт поновления святыни у него был: в 1694 г. он поновлял чудотворный образ Богоматери Федоровской в Костроме, через 51 лет, в 1745 г. он будет руководить следующим поновлением Федоровской иконы. На сегодняшний день известно, что он написал четыре иконы-списка с Толгской чудотворной: в 1715 г. для ярославской церкви Варвары-великомученицы, в 1721 г. для ярославского Успенского собора, в 1734 г. для неустановленного храма (происхождение неизвестно, икона находится в частном собрании Москвы), в 1744 г. для московского Высоко-Петровского монастыря⁶.

Списки с Толгской иконы Ивана Андреева не дают полного представления об особенностях творческой манеры иконописца. Известные его три иконы, тоже подписные, которые демонстрируют, прежде всего, высокий профессионализм иконописца⁷. Для работ Ивана Андреева характерны особый консерватизм, проявляющийся во внимательном следовании иконописи Костромы второй половины – конца XVII в. Особенности новой иконописи первой половины XVIII ве.не затронули его творчество.

Известные на сегодня три Толгские иконы Ивана Андреева все подписаны его именем. Иконы-списки, созданные в 1715, 1744 и 1740-е гг. говорят нам о том, что на протяжении всей жизни он писал многочисленные списки с Толгской иконы. Одинаковый рисунок на всех трех иконах, свидетельствует об использовании одной кальки при их создании. Очевидно, кальку с чудотворной иконы он снял в 1707 г. при поновлении Толгского образа.

В рисунке из списка в список икон Ивана Андреева повторяются такие особенности как «треугольник» между бровями у Богоматери и Младенца, особенности написания ушной раковины, рисунок подглазниц (крутая линия) и верхнего века. В ростовской иконе эти детали решены по-другому, хотя треугольник между бровями в ростовской иконе похоже был и его рисунок изменен при реставрации. Рисунок музейной иконы имеет некоторые отличия в деталях от икон Ивана Андреева: кайма мафория на голове Марии (справа), рисунок головы Младенца, рисунок складок мафория более короткое расстояние от правой руки Богоматери до изгиба, рисунок уха, рисунок головы Младенца. Личное во всех трех иконах Ивана Андреева написано по-разному. Буквы монограмм Христа, Богоматери в иконах Ивана Андреева более вытянуты, чем в музейной иконе (монограммы тоже из кальки). Разность орнамента на рукаве Марии и нижней кайме мафория.

Проанализировав графику почерка надписи, расположенной в нижней части иконы, приходишь к выводу, что на иконах Ивана Андреева один почерк, на музейной – другой. Все сегодня известные произведения Ивана Андреева подписаны. На музейной иконе подписи нет. Но это не значит, что он мог написать икону и не поставить свое имя по каким-либо причинам.

Все выше названные отличия икон Ивана Андреева и музейной иконы вызывают сомнения, что в Ростовском музее хранится список Ивана Андреева. Конечно, есть и много, что роднит музейную икону с иконами известного ярославского иконописца. Это, прежде всего, сам чудотворный образ, с которого были написаны все списки, передающие особенности иконы. Во всех списках отразилось и время создания их: первая половина XVIII в., то есть – после поновления чудотворной иконы Иваном Андреевым в 1707 г.

В музейной иконе личное сохранилось на лике Младенца, ножках его, руках Богоматери. Эти фрагменты свидетельствуют о хорошем профессиональном мастерстве иконописца. Вполне возможно, что музейный список был написан с какого-нибудь списка Ивана Андреева.

При работе над темой исследования Толгской иконы из собрания Ростовского музея была обнаружена еще одна икона Толгской Богоматери, которая находится в ростовской церкви Толгской Богоматери и так же создана в первой половине XVIII в. На храмовой иконе, расположенной слева от Царских врат в ростовской церкви Толгской иконы Пресвятой Богородицы, на нижнем поле белилами в два рядя надпись: «Списанъ сей с(вя)ти образ с подлиннаго с чюдотворнаго образа Пр(есвя)тыя Б(огороди)цы нарицаемаго Толкская о явлении и праздновании того целебноноснаго образа августа в 8 де(нь) явися той с(вя)ты чюдотворный образ Трифону архиепископу Ростовскому и Ярославскому в лето 1314 г(о)ду». В этой иконе больше общего с иконами Ивана Андреева. Надпись на иконе по содержанию близка к музейной иконе, но почерк другой. На иконе нет подписи иконописца.

Первая половина XVIII в. – время широкого почитания чудотворной иконы из ярославского Введенского Толгского монастыря. Многие храмы, монастыри хотели бы иметь список с Толгской иконы. В Ростове и его окрестностях редкий храм не имел Толгского образа. В собрании Ростовского музея хранится восемь икон Толгской Богоматери, датируемых XVIII в.⁸ Толгские иконы в собрании музея происходят из Успенского собора, Богоявленского Авраамиева монастыря, из Одигитриевской церкви – две иконы. Две жемчужные ризы с Толгских икон происходят из ростовского Троице-Варницкого монастыря. Размеры этих риз разные, что говорит о наличии в Варницой обители двух Толгских икон. Был Толгский образ и в Спасо-Яковлевском Димитриевом монастыре⁹. Очевидно, списки писал не только Иван Андреев, но и менее известные иконописцы. К таким спискам неизвестного иконописца относится икона из собрания Ростовского музея. Этот список был создан в первой половине XVIII в., после поновления иконы Иваном Андреевым. Иконописец, написавший ростовскую икону, знал и списки Ивана Андреева.

С XVII в. Толгская икона Пресвятой Богородицы, чудотворный образ ярославского Введенского монастыря, нередко изображается с историей явления иконы и чудесами¹⁰. В. В. Горшкова, зав. отделом древнерусского искусства Ярославского художественного музея, выявила восемь икон со сказанием, хранящихся в музеях Ярославля¹¹. Из восьми икон только в трех «Сказание» изображено на одной доске с Толгской иконой, а пять икон имеют рамы, где и повествуется рассказ о явлении иконы и чудесах от ее образа. К таким иконам, где «Сказание» изображено в раме, относится и образ из ростовской Одигитриевской церкви.

Клейма Толгской иконы из собрания Ростовского музея условно можно разделить на три группы. К первой группе изображений относятся святые, написанные в раме слева и справа от Толгского образа Пресвятой Богородицы. Ко второй группе относится четыре клейма верхнего ряда рамы, с сюжетами, рассказывающими о явлении Толгской иконы и основании обители на месте явления. К третьей группе – четыре нижних клейма с чудесами. В таком четком сюжетном делении есть своя программа, очевидно, определенная заказчиком. Здесь явно выделено изображение истории явления ростовскому архиепископу Трифону иконы Пресвятой Богородицы и основание на этом месте монастыря, чудеса от иконы и молитвенное предстояние Толгской иконе небесных покровителей заказчика и членов его семьи.

Святые, расположенные в раме слева и справа от иконы, изображены в рост и в повороте к чудотворному Толгскому образу. Вверху – архангел Михаил (слева) и архангел Гавриил (справа). Ниже – святой Модест, патриарх Иерусалимский (633 – 634), на противоположной стороне – священномученик епископ Власий Севастийский (ок. 316). Фигуры святых вытянутых пропорций вписаны в узкое пространство боковых полей рамы так, что им как бы не хватает места, поэтому изображение каждого «урезано» по сторонам. Святые написаны более крупными по сравнению с изображенными персонажами в клеймах рамы. Яркие красные одеяния всех четырех святых еще более выделяют их. Молитвенное предстояние архангелов Михаила и Гавриила святителей Модеста и Власия образу Толгской Богоматери очень важно в общей программе иконы. Священномученник Модест и святитель Власий – покровители домашнего скота, имели дар от Бога исцелять и охранять его.

Не исключено, что изображение архангелов Михаила и Гавриила в обращении к образу Богородицы – следование древней ростовской традиции, восходящей еще к XIII в. Именно в ростовских Богородичных иконах встречается иконографическая особенность – изображение в верхних углах иконы полуфигур архангелов¹². Изображение архангелов есть и на византийских иконах Богоматери, их образы были и на главной святыне Константинополя – иконе «Богоматери Одигитрии». Л. А. Щенникова высказывает предположение, что изображение архангелов в Богородичных иконах в основном характерно для ростовских икон, поэтому не исключено, что появились впервые они в Ростове¹³. Иконография Толгской иконы Богоматери не имеет изображения архангелов, но заказчик, зная, что на чтимых ростовских иконах Владимирской, чудотворной Одигитрии из этого же Одигитриевского храма¹⁴ изображены архангелы, мог высказать пожелание видеть их образы в раме к Толгской иконе. Примечательно, что в раме архангелы изображены на уровне верхних углов иконы, поземом, на котором стоят архангелы, покрыт «облачным» орнаментом, наподобие фона, на котором изображены архангелы чудотворной Одигитриевской иконы.

Литературной основой клейм верхнего и нижнего ряда рамы ростовской иконы послужило «Сказание о чудотворном образе Богоматери Толгской». «Сказания», как литературный источник исследованы А.А. Туриловым¹⁵, которым было выявлено несколько редакций «Сказаний», самый ранний из них датируется серединой XVI в. Распространенная редакция истории Толгской иконы с чудесами сложилась в конце XVII в и в дальнейшем практически не изменялась. В клеймах ростовской иконы изображены сюжеты, взятые из распространенной редакции. Выбор этих сюжетов, очевидно, был определен заказчиком иконы.

Тексты, написанные на полях иконы около каждого сюжета, – свободный пересказ «Сказания».

В первом клейме изображен сюжет, рассказывающий о явлении иконы Пресвятой Богородицы. Согласно «Сказанию», епископ Прохор (в схиме Трифон, 1311 – 1327), возвращаясь из Белозерского края, остановился в нескольких верстах от Ярославля на ночь. Владыка и сопровождающие его расположились в шатрах, на правом берегу Волги. Во время полуночной молитвы, епископ увидел яркий свет в виде столпа от земли до неба за Волгой, на месте, где в нее впадает речка Толга. Святитель взял архиерейский посох, вышел из шатра и увидел перекинутый через реку мост, которого накануне не было. Перейдя по чудесному мосту через реку, приблизившись к столпу, он увидел стоящий на воздухе образ Пресвятой Богородицы. Долго слезно молился епископ перед иконой, а затем по мосту возвратился обратно. Надпись: «Во время в полунощи моляся пастырь. По сем [утрачено] ли из шатра оглядая и узреши добрый тои архиереи прежде помянуты: обонъ […]лъ реки Волги на месте Толги стояше столп огненны […] земли до небеси». В клейме мы видим шатер со спящими монахами и слугами, и шатер архиерея, из которого он взирает на огненный столп с иконою Пресвятой Богородицы. А на первом плане, на реке – мост, по которому идет епископ Прохор. В центре композиции – коленопреклоненный владыка молится перед иконою, стоящей в огненном столпе.

Второе клеймо рамы ростовской иконы продолжает рассказ о явлении иконы Пресвятой Богородицы. По глубокому смирению владыка решил утаить чудо. Но утром, собираясь в дорогу, его слуги не могли найти архиерейский посох. Святитель вспомнил, что посох забыл на том берегу и вынужден был рассказать своему клиру о ночном видении. Перебравшись на лодках через реку, все увидели икону в лесу между деревьями и рядом архиерейский посох. Надпись: «Утру бышю восхоте тои архиерей идти до града Ярославля того же времени жезл тои забы восташи. По сем от воздуха сшед тои Пресвятые Богородицы сему подаяя […] архиереи той дар во радо […] душею и веселяся чувстве постави тои Пресвятой Богородицы ор[…] на месте честнее иже есть в дубраве». Композиция клейма схожа с предыдущей. Архиерейский шатер распахнут, владыка сидит в окружении монахов и слуг. Согласно «Сказанию» архиерей и сопровождающие его на лодках перебрались на другой берег, чудесного моста не было. Но в клейме на первом плане композиции изображен, идущий по мосту епископ, – здесь представлено ночное возвращение владыки по мосту к месту ночлега, событие, не имеющее отношение к происходящему во втором клейме. И его следует рассматривать в ряду событий, происшедших ночью. В первом клейме владыка идет от шатра к огненному столпу, во втором – он идет к шатру. В центре композиции второго клейма изображен владыка с иконой в руках.

Третье клеймо и четвертое клеймо рассказывают об основании обители на месте явления чудотворной иконы Божией Матери.

Третье клеймо. На месте обретения иконы Пресвятой Богородицы была основана обитель и построена церковь. Надпись: «[…]тиже всем того Честнаго образа нача ту собрание монахо и обитель соградиша и церковь устроиша». Большую часть композиции занимает храм, в киоте которого размещена явленная икона Божией Матери, слева и справа – стоящие в молитвенном обращении монахи. На первом плане – река и две лодки с гребцами. В одной из лодок сидит архиерей в белом клобуке и два монаха, впереди – гребец. Опять-таки, это изображение больше подходит к событиям второго клейма, когда на лодках переплыли к чудесно явившееся иконе. Можно отнести это изображение и к событиям, происходящим в третьем клейме и домыслить, что к месту основания обители приплывали на лодке владыка и сопровождающие его.

Четвертое клеймо. Церковь была освящена в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Надпись: «Егда архипастырь святую церковь нача освящати преславны архиепископ града Ростова и с ним множество архимандритов, игуменов: иных […] от первеша святые […]». На фоне храма изображен многолюдный крестный ход с явленной иконой, возглавляемый архиереем. По одежде изображенных видим, что в крестном ходу участвуют монахи, священники, дьяконы, князья, княгини и другие мирские люди. На стене храма – икона Введения во храм Пресвятой Богородицы и пустая ниша для Толгской иконы Божией Матери.

Чудеса от Толгской иконы представлены в четырех клеймах нижнего ряда.

Пятое клеймо. Во время пожара в Введенской обители в начале XV в. ангелы вынесли из горящего храма Толгскую икону и оставили ее близ монастыря. Надпись: «Чюдо от иконы Пресвятыя Богородицы како посреди огня взята бысть ангелами отнесена на некое место близ монастыря и де же обретеся преславно». Слева большую часть композиции клейма занимает изображение монастыря с центральным храмом с престолом и чашей на нем. Снизу обитель охвачена огнем. Справа изображено дерево, на нем икона Пресвятой Богородицы, в сиянии и поддерживаемая двумя ангелами.

Шестое клеймо. Воскрешение отрока некого вельможи Никиты. Надпись: «Чюдо Пресвятыя Богородицы о некоем властелине именем [утрачено] его же сына воскреси негда начаша пети Владычице: прими молитву […] твоих иабие оживе мертвый отрок и возгласи возгласъ». В центре композиции на фоне храма изображена икона Толгской Богоматери пред престолом. На полу перед нею в гробу лежит отрок в белых одеждах. Слева пред иконой – иеромонах и иеродиакон, справа – боярин, на коленях – его супруга, позади – их слуга. Перед ними стоит воскресший отрок.

Седьмое клеймо. Исцеление царя Иоанна Васильевича, когда у него заболели ноги во время богомолья в Кирилло-Белозерский монастырь. Надпись: «Чудо Пресвятыя Богородицы о царе Иоанне Васильевиче всея России самодержцу случися ему шествовати в обитель преподобному Кириллу Белозерскому чудотворцу: Тогда ему болну сущи ногами и тако обы [...] моление сотворишу и получи: здравие и вспять возвратися». «Сказание» сообщает, что это чудо произошло в 1553 г. В центре композиции изображена икона Толгской Богоматери в киоте, перед престолом. Слева – царь и бояре, справа игумен монастыря с братией.

Восьмое клеймо. Московский купец Леонтий, ослепший на правый глаз, получил исцеление у Толгского образа. «Чудо Пресвятыя Богородицы о неком человеке Леонтии како десным оком невиде пал на землю пред образом Божиы Матере прося прощения о согрешении […] и дарова здравие деснеому его оку Родом града Москвы был купец». Принцип построения композиции клейма аналогичный двум предыдущим. Слева – иеромонах с двумя иеродиаконами, справа – Леонтий стоящий и в земном поклоне.

Из большого количества чудес, описанных в «Сказании», заказчиком выбраны четыре: чудо с самой чудотворной иконой, когда во время пожара ее спасли ангелы, воскресение отрока и два исцеления: царя и купца.

Рама выполнена позднее самой Толгской иконы. По стилистическим особенностям письма, создание рамы можно отнести в концу XVIII – началу XIX вв. В это время в центральной России иконопись начала ориентироваться на живописную икону в академическом духе. Клейма рамы ростовской иконы выполнены в традиционной иконописной манере, в которой работали мастера Палеха. В художественном строе клейм рамы выражены особенности тех иконописцев Палеха, произведения которых были ориентированы на иконы строгановских мастеров XVII в. с их миниатюрным письмом¹⁶.

Лики написаны тонко по светло-оливковому санкирю с мягким высветлением и легкой, но отчетливой подрумянкой. По гребню носа прочерчена тонкая белильная линия. Тонкой белильной линией выделены ноздри носа, веки. Контрастность черного зрачка и белка придают остроту взгляда изображенных, несмотря на миниатюрные размеры ликов. Миловидность ликов соответствовала стилю строгановских мастеров рубежа XVI – XVII вв.

Утонченно-удлиненные фигуры изображенных, движения их, выразительные жесты, позы наполняют сюжеты особой эмоциональностью, тем самым передавая состояние потрясения от чуда явления иконы, исцеления от болезни. Здесь в клеймах иконописец продемонстрировал мастерство миниатюриста, характерное в конце XVIII в. для некоторых мастеров с их увлеченностью миниатюрным письмом строгановской живописи раннего XVII в.

Во всех восьми клеймах изображен сам чудотворный Толгский образ. В художественном отношении он решен совершенно по-другому, чем образ в ростовской иконе. В иконе в клейме Пресвятая Богородица с Младенцем написаны на золотом фоне с красной опушью, тогда как ростовская икона имеет широкие темно-зеленые поля, как и сама чудотворная икона после поновления Ивана Андреева в 1707 г. В древности Толгская икона не имела зеленого поля, фон, поля ее были золотые, что соответствует изображению ее в клеймах на ростовской раме. Очевидно, иконописец писал икону в клеймах с более древней иконы с деяниями Толгского образа.

Одеяния Богоматери и Младенца в иконах клейм рамы интенсивно прописаны золотом, в иконе средника лишь кайма да звезды на мафории Марии украшены золотом. Возможно, отличие колористического решения икон в клеймах от чудотворной иконы объясняется тем, что иконописец рамы не видел сам образ без оклада. Он передал иконографические особенности Толгского образа. Толгская икона в клеймах изображена вставленной в киоты (3, 4, 7, 8), причем по навершиям киоты отличаются. В четвертом клейме, икону в киоте несут во время крестного хода, над крестным ходом, слева от иконы Введения во храм изображена пустая ниша, предназначенная для чудотворного образа. В последних трех клеймах чудотворная икона украшена красной пеленой и имеет богатую занавесь.

В пяти первых клеймах изображен пейзаж, иконописцы Палеха часто в своих работах писали природу. Особенно «по-палехски» написаны два первые пейзажа с шатрами, где спят сопровождающие владыку (первое клеймо), предстоят ему (второе клеймо). В этих двух клеймах архиерей изображен три раза. В первом клейме он выглядывает из шатра, идет на другой берег Волги по мосту, чудесно явившемуся, коленопреклоненный молится иконе Пресвятой Богородицы. Во втором клейме владыка Трифон изображен сидящим в шатре, идущим через мост, и держащим икону Богоматери. В ростовской раме пейзаж холмистый, редкие невысокие деревья (первое клеймо), изображена роща, где явилась икона (второе клеймо), иконное дерево, написанное в традиции палешан, на котором ангелы поддерживают Толгский образ (пятое клеймо). В первых двух клеймах изображен мост, сложенный из бревен, в третьем клейме – живописные две лодки с гребцами. Везде в пейзажах написаны яркие редкие цветы.

Торжественность придает колорит рамы иконы, где преобладают разные оттенки красного цвета. Цветовая интенсивность колорита с явным преобладанием красного и в то же время общая высветленность – особенности характерные для конца XVIII в., а в провинции встречаются еще и в XIX столетии. Характерны тщательность, тонкость и богатство орнамента, покрывающего одежды изображенных, архиерейский шатер. Темно-зеленого цвета поля иконы в сочетании с красным разных оттенков, золотом дают очень красивое цветовое сочетание. Общий колорит иконы и рамы благороден и торжественен, что соответствует идеи прославления чудотворного широко почитаемого Толгского образа.

Миниатюрное письмо, тщательно выписанные детали, выразительные жесты – все говорит о хорошем профессиональном уровне иконописца, написавшем раму со сказанием об обретении и чудесах Толгской иконы Пресвятой Богородицы к ростовской иконе.

Стилистические особенности рамы, атрибутирующие ее как произведение палехских мастеров конца XVIII – начала XIX в. поддержены и архивными данными. Опись Одигитриевского храма 1794 г. называет только Толгский образ и описывает украшение его. В описи 1833 г. икона названа «Толгская Божия Матерь с чудесами»¹⁷, что позволяет ограничить появление рамы периодом после 1794 г. до 1833 г.

Таким образом, Толгская икона Пресвятой Богородицы с лицевым сказанием о явлении и чудесах была создана в первой половине XVIII в. и является списком с чудотворного образа ярославского Введенского Толгского монастыря. Этот список выполнен был неизвестным иконописцем в те же годы, что и списки иконописца Ивана Андреева. Икона-список была написана для древнего ростовского деревянного храма во имя святых Космы и Дамиана, из которого в 1775 г. перенесена в новое каменное помещение церкви, переосвященного в честь иконы Богоматери «Одигитрии». Толгская икона, украшенная жемчужным окладом, находилась в приделе во имя царя Константина и царицы Елены на столпе. Опись 1833 г. называет икону «Толгская с чудесами», что свидетельствует о создании рамы к Толгской иконе в конце XVIII – начале XIX вв., что подтверждается и стилистическими особенностями. Рама иконы создана иконописцами Палеха, с их приверженностью к миниатюрному письму, идущему от строгановских икон XVII в.

1. Инв. № И- 855; размеры иконы: 63 х 48 см; рамы: 108 х 72 х 2,8 см; дерево, темпера. Реставрирована в ВХНРЦ им. И.Э. Грабаря в 2004 году, реставратор О.Д. Тищенко.
2. РФ ГАЯО. Ф. 371. Оп. 1. Д. 361. Л. 9 об.
3. О Толгской иконе Пресвятой Богородицы см.: Ярославский художественный музей. Каталог собрания икон. Том. I. Ярославль, 2002. С. 42-43.
4. Костромская икона. М., 2004. Кат. 208, 209, 210. Илл., 324, 325, 326.
5. Словарь русских иконописцев XI – XVII веков. Редактор-составитель И. А. Кочетков. М., 2003. С. 51-52; Комашко Н.И., Корнюкова Л. А., Андреев Иван // ПЭ. Т. II. М., 2001. С. 345; Костромская икона. М., 2004. С. 40. Кат. 208, 209, 210. Илл., 324, 325, 326; Иконы из частных собраний. Русская иконопись XIV – начала XX века. Каталог выставки. М., 2004. С. 240. Илл. На с. 188.
6. Комашко Н.И., Корнюкова Л. А., Андреев Иван // ПЭ. Т. II. М., 2001. С. 345.
7. Икона «Благовещение». 1711 г. 144 х 102 см. Находится в церкви Воскресения на Дебре в Костроме. Икона «Спас на престоле». 1715 г. 105,7 х 65,2 см. Из церкви с. Козмодемьянское близ Ярославля. Икона находится в частном собрании А.И. Полийчука, г. Москва. Икона «Иоанн Предтеча в житии» 1744 г. Собрание ГИМа.
8. Иконы не реставрированы, поэтому датировка предварительная.
9. Вахрина В.И. Спасо-Иаковлевский Димитриев монастырь. Издание второе, исправленное и дополненное. М., 2002. С. 124.
10. Горшкова В. В. Иконы Толгской Богоматери со «сказанием» в музейных коллекциях Ярославля // СРМ. Выпуск V. Ростов, 1993. С. 92 – 101.
11. См.: указ. выше соч.
12. Щенникова Л.А. Почитание икон Богоматери «Владимирской» в Ростове Великом и Ярославле в XVI столетии //Искусство христианского мира. Сборник статей. Выпуск 9. Москва 2005. С. 184 – 196.
13. Указ. выше соч. С. 187.
14. Вахрина В.И. Чудотворная икона Божией Матери из Одигитриевской церкви Ростова Великого //Искусство хритианского мира. Сборник статей. Выпуск 7. М., 2003. С. 277 – 285.
15. Турилов А.А. Малоизвестные письменные источники XIV – начала XVIII в. (Сказания о ярославских иконах) // АЕ за 1974. М., 1975. С. 168 – 174.
16. Красилин М. Русская икона XVIII – начала XX веков // История иконописи VI – XX века. М., 2002. С. 217 – 220.
17. РФ ГАЯО. Ф. 371. Оп. 1. Д. 393. Л. 11 об.