Электронная библиотека

История возникновения и деятельности музея в поселке Борисоглебском Ярославской области (бывшие Борисоглебские слободы Ростовского уезда Ярославской губернии) практически не изучалась. Отсутствуют какие-либо сведения об этом и в популярной литературе¹.

В настоящей работе анализируются сведения из архивных источников. С их помощью удалось составить представление о Борисоглебском музее первого периода его существования - до закрытия в 1954 г.

Этот период отчетливо делится на три этапа. Первый этап - освоение Ростовским музеем древностей памятников Борисоглебского мужского монастыря и возникновение в бывшем монастыре Борисоглебского отделения Ростовского Госмузея (1923 - 1924 гг.).

Второй этап - начало работ по формированию музея, сбору материалов, созданию выставок (1925 - 1928 гг.).

Третий этап, самый длительный - это существование учреждения в качестве Борисоглебского районного краеведческого музея (1929 - 1954 гг.).

Возможность музейного использования Борисоглебского монастыря - его зданий, хранившихся в нем предметов - после революции осознавалась. Например, Ростовский музей еще в 1923 г., то есть до возникновения Борисоглебского отделения музея, брал из монастыря некоторые вещи для выставки древнерусского шитья².

Возникновение Борисоглебского музея как отделения Ростовского музея следует относить к 1924 г. 6 августа 1924 г. состоялось постановление Борисоглебского волостного исполкома Советов, которым решено было передать здания Борисоглебского монастыря Ростовскому Госмузею³. Передача эта осуществилась 5 сентября 1924 г.⁴

Первоначально штат Борисоглебского музея не был укомплектован. Для работы там командировали служащих Ростовского музея. Доходность музея тогда не поднималась выше 50 рублей в месяц⁵. Доход, видимо, складывался от платы местными жителями денег за аренду зданий и покосов.

Борисоглебский музей составляли тогда здания - памятники ХVI-ХVIII вв., собрания древних живописных памятников ХV - ХVIII вв. и предметов прикладного искусства ХVII -ХIII вв.⁶

В 1928 г. в Борисоглебском отделении Ростовского Госмузея уже имелся постоянный заведующий⁷.

Несмотря на формирование Борисоглебского музея в тол же 1928 г. происходило изъятие из бывшего монастыря художественных и письменных памятников. Так, 15 февраля 1928 г. заведующему Борисоглебским отделением руководство музея предложило подготовить для отправки в Ростов пять икон - иконы Богоматери, Леонтия, Архангела из иконостаса Предтечевской церкви, икону Сергия с житием из Сергиевской церкви, икону Сошествия Святого Духа из Сретенской церкви. Остальные иконы из монастырских церквей предписывалось подготовить для осмотра приезжающей из Москвы комиссией⁸. Весь архивный материал по монастырю несколько позднее - в июле 1928 г. - было приказано сдать заведующему Ростовским уездным архивом⁹, а затем архив был вывезен (видимо, частично) в Москву¹⁰.

Одновременно в 1928 г. происходило изъятие из ведения общины верующих действующих храмов - Борисоглебского собора, Благовещенской, Сретенской и Сергиевской церквей, звонницы с Предтечевской церковью. Так, 29 мая 1928 г. на заседании представителей общественных организаций Борисоглебской волости при Борисоглебском отделении принято было постановление, в котором записали: "Принимая во внимание, что использованием религиозной общины памятников находящихся в ведении музея, наносится ущерб культурной работе, музейный совет должен поставить себе в задачу добиваться изъятия из пользования общины памятников музея и использования их в культурных и антирелигиозных целях". Одной из задач называлось расширение музейных площадей "за счет выселения из занимаемого помещения архимандрита"¹¹.

7 июля 1928 г. заведующий Борисоглебским отделением отправил совету общины верующих предложение сдать Благовещенскую и Сретенскую церкви "как необходимые для расширения музея"¹².

2 октября 1928 г. решение о расторжении договора с общиной верующих и о закрытии храмов было принято на заседании президиума Ярославского губисполкома¹³. Не помогло верующим и обращение во ВНИК¹⁴.

Таким образом, к концу 1928 г. действующих храмов на территории бывшего Борисоглебского монастыря уже не было.

Музейные работники, вытесняя верующих, имели, как было сказано выше, цель использовать памятники "в культурных и антирелигиозных целях". Возможно, и в самом деле планировалось максимально полное заполнение экспозициями зданий монастыря.

Экспозиции музея были открыты 8 ноября 1928 г.¹⁵

Готовясь к открытию выставок, ростовские музейные работники занимались сбором материалов в Борисоглебской волости. Например, летом 1928 г. в волости работала экспедиция музея, подробная хроника занятий которой содержится в "Дневнике обследовательско-музейных работ по Борисоглебскому волисполкому", хранящемуся в Ростовском музее¹⁶.

В составе экспедиции находился житель Борисоглебских слобод Г.В. Путанкин, который принимал участие в организации в музее естественно-исторического отдела¹⁷.

Первоначально в музее было создано несколько отделов: естественно-исторический, промышленно-экономический, культурно-исторический. Подготовлены были выставки по этим отделам, а также выставка "Монастырь". В экспозиции естественно-исторического отдела были выставленные 93 экспоната по зоологии, собранные во время летней экспедиции в волости, а, частично - и временно выданные из фондов Ростовского музея. Эту выставку готовил работник Ростовского музея Н.Н. Ржевский.

Заведующий экономическим отделом Ростовского музея И.О. Рыньков готовил выставку, отражавшую состояние сельского хозяйства и кустарных промыслов региона. Тут было выставлено до 200 экспонатов, в частности, характеризующих такие промыслы, как изразцовое, кирпичное, колесное производства.

Д.С. Ушаков работал над экспозицией "Монастырь". В протоколе заседания ученого совета Ростовского Госмузея, на котором подводились итоги работ по созданию выставок в Борисоглебском отделении, отмечалось: эта выставка не полна - не удалось (из-за переправки архива в Москву) собрать материалы о местном святом Иринархе.

Неполнотой, видимо, отличалась и экспозиция культурно-исторического отдела - в протоколе упомянуто, что для этой выставки необходим местный этнографический материал. Например, по материалам Вощажниковского район предлагалось отобразить быт крепостных крестьян; как тем было предложено изучение быта крестьянина-"питерца"¹⁸.

В середине 1929 г. отмечается существование в Борисоглебском музее что-то вроде специализированного антирелигиозного отдела (в помещении Борисоглебского собора), также проведение "эпизодических выставок", которые названы как "вытекающие из потребности местных организаций"¹⁹.

Что это за эпизодические выставки, ясно из протокола; заседаний совета Борисоглебского музея. Видимо, чаще всего, это сельскохозяйственные выставки ("ко дню Урожая")²⁰. В связи с этими потребностями "местных организаций" поднимался даже вопрос об организации в экспозиции сельскохозяйственного отдела²¹.

В декабре 1929 г. на заседании совета Борисоглебского музея слушается вопрос "О реорганизации отделов музея"²². А уже из документов, датированных мартом 1930 г., ясно что представляла из себя эта реорганизация.

К этому времени расширили отдел истории монастыря его разместили в Благовещенской церкви. От прошлой экспозиции остались отделы естественно-исторический и промышленно-экономический. Появился новый отдел - древнерусского искусства, в котором экспонировались образцы "художественной работы по металлу, шитью и т. д."²³

К 1 января 1931 г. в музее были промышленно-экономический, естественно-исторический, сельскохозяйственный отделы и уголок колхозного строительства²⁴; к 1 января 1933 г- отдел монастыря (350 инвентарных номеров), естественно-исторический (200 номеров) и промышленно-экономический (100 номеров)²⁵; к 1 января 1934 г. - естественно-исторический (693 инвентарных номера), сектор развития общественно-экономических формаций - бывший отдел монастыря и промышленно-экономический (856), историко-революционный (300), библиотека музея (около 1000 томов)²⁶.

Очевидно, что в начале 1931 г. все отделы были "настроены на коллективизацию, без всякой системы и носили кунст - камерный характер, не дающий представления о районе", как отмечалось в одном из документов. А в 1934 г., "на основе решений первого Всесоюзного музейного съезда" музей уже делился на секторы, построенные по "ландшафтно-комплексному методу" "на основе диалектического изучения района". Первый сектор, как сообщалось в документе, давал представление о природе и производительных силах района. Второй - антирелигиозный отдел. Третий - историко-революционный, начинающийся с выставки о событиях 1905 г. в Ивановской промышленной области - формировался. Четвертый сектор - "Социалистическое строительство района" - проходил реорганизацию. Велась подготовка к организации сектора "История развития общественно-экономических формаций )"²⁷.

В период 1935 - 1939 гг. в музее были историко-революционный отдел, отдел конституции и отдел природы. Создание отделов антирелигиозного, социалистического строительства и исторического планировали²⁸.

Соответственно экспозиционной строилась и научно-исследовательская работа борисоглебских музейщиков. Велась она как силами штатных сотрудников музея, так и членами Борисоглебской ячейки Ростовского научного общества изучения местного края (РНОИМК), которых насчитывалось десять человек²⁹. Вот, например, какие экспедиции провели к началу 1934 г.: изыскание месторождений валунов и булыжного камня, пригодного для дорожного строительства; обследование места залегания торфа в разных участках района; обследование поемных и суходольных лугов по некоторым рекам с определением качества и укоса с гектара; выявление количества и пунктов нахождения экспортного сырья - пушного зверя, раков, лекарственого и технического сырья; обследование пунктов, зараженных головней; определение урожайности и изучение потерь при уборке ржи и овса по колхозу "Вперед" Титовского сельсовета, культурно-просветительская работа заключалась в организации в музее стационарных сельскохозяйственных выставок.

По разряду антирелигиозной работы проходили участие в антирелигиозных кампаниях с чтением докладов, консультации по "антирелигиозным вопросам в области материалистического объяснения явлений природы и появления жизни на земле"³⁰.

Как очевидно, Борисоглебский музей, начинавшийся как культурно-исторический, очень быстро стал естественно-историческим (это явилось отражением происходивших в краеведческой науке изменений). О том, что уже в 1929г. происходила такая переориентация, говорит хотя бы история поиска кандидатуры на пост заведующего музеем. Когда в 1929 г. в Главнауку был направлен запрос на такую кандидатуру, известный этнограф Д.Зеленин рекомендовал выпускника географического факультета Ленинградского университета, своего ученика, автора нескольких этнографических исследований - то есть профессионального ученого. Н.Н. Бубнова. Однако он заведующим музеем не стал. Нужен был на эту должность "член ВКПб" и "с практикой музейной работы с краеведческим уклоном или профессии, близкой к характеру музейной краеведной работы"³¹.

Один из основных видов деятельности любого музея - хранение памятников истории и культуры. На протяжении всего рассматриваемого периода существования Борисоглебского музея эта работа протекала с немалыми сложностями. Причины этих сложностей были и внешними, и внутренними. Среди внешних - частые столкновения по поводу использования архитектурных памятников монастыря с местными властям и.

После выделения из Ростовского уезда Борисоглебского района (в 1929 г.) и возникновения самостоятельного Борисоглебского районного краеведческого музея местные власти почувствовали себя хозяевами в музее, в бывшем монастыре. И стали соответственным образом там распоряжаться. Если в 1928 г. руководители волости соглашались с музейщиками насчет необходимости охранять памятники старины, то в начале 1930 г. в ответ на заявление заведующего музеем о требующемся ремонте стен ограды монастыря был получен ответ: "Пусть разваливаются, нам кирпич нужен"³².

В начале 1931 г. на заседании президиума райисполкома решено было разобрать звонницу, что стало невозможным лишь благодаря вмешательству сектора науки Наркомпроса (колокола со звонницы были уничтожены без сопротивления музея еще в 1929 г.).

Тогда, в январе 1931 же года райисполком решил так использовать монастырские здания: в соборе разместить антирелигиозный отдел музея, в одной из надвратных церквей - отдел сельского хозяйства и "краеведчества", в настоятельских покоях - Госбанк, райфо, сберкассу и отделы райисполкома. Два помещения выделялись под общежития милиции, одно - под пионерский клуб. Кроме того, на территории бывшего монастыря находились парники коопсоюза³³.

Как видим, те планы, которыми подкреплялись намерения выселить из монастырских храмов верующих в 1928 г., не осуществились - музей так и не освоил значительною часть зданий.

Те площади, которые музей не мог освоить, он сдавал в аренду - конечно, шел он на это, как видно из приведенного выше списка, не без давления райисполкома. Арендаторы же чувствовали себя в арендованных зданиях очень свободно. Музей жаловался в 1936 г. в Комитет по охране памятников: "Сейчас многие местные организации сами решают вопрос, что в этих памятниках важно и что не важно". Арендаторы, таким образом, в настоятельских покоях уничтожили изразцовую печь, забелили живопись на потолке, приспосабливая паперть Борисоглебского собора под электростанцию, сломали потолок и пол, оголили фундамент, в стене самого собора выбили гнезда³⁴.

В 1938 г. монастырь был заселен еще плотнее: настоятельские покои занимали Госбанк и архив, братский корпус общежитие милиции, рассольный корпус - кондитерское производство, подклет Благовещенской церкви - колбасное производство, Сергиевскую церковь - склад зерна, ворота под церковью - автогаражи райпотребсоюза. Для музея осталась лишь Благовещенская церковь с трапезной³⁵.

К 1940 г. к тому, что было прибавился склад льносемени в рассольном корпусе, склад зерна в соборе, склад льноволокна в Сретенской церкви, ледник под алтарем этого же храма³⁶.

Сама же территория монастыря отличалась "неудовлетворительным видом": "развалены могильные памятники, у складочных помещений грязь и мусор. Западная и в особенности южная стороны крепостной стены угрожают обвалом... Имеющиеся в ведении музея фруктовые сады... не имеют культурного ухода..."³⁷.

Документы рисуют и остроту борьбы музейных работников против арендаторов, разрушавших памятники монастыря, и беспомощность музейщиков в этой борьбе. Например, акты осмотра зданий монастыря, составлявшиеся в 1938, 1940, 1941 гг., свидетельствуют о нарастании разрушительных явлений³⁸.

Не лучшим было и положение с хранением фондов музея. В отчете музея за 1933 г. сообщается, что среди незаинвентаризированного имущества находятся около 150 предметов "церковного имущества (иконы и т. д.)", не прошла инвентаризацию и имевшаяся при музее библиотека монастыря. Из музейной библиотеки в 1933 г. выделили "для областной научной библиотеки около 250 томов"³⁹.

Достаточно полно характеризует отношение к памятникам в музее акт о передаче дел от директора А.М. Золотова Листвину. В нем под одним номером значится "икон XVI-XVII вв. 19 штук". Опять же одним номером отмечены три деревянные формы для выделки изразцов. Под одним номером проходит вся "церковная библиотека - 1402 штуки"⁴⁰.

Вообще, надо отметить, музейная библиотека постоянно нищала. Уже в 1943 г. директор Карасева М.Н. в отчете показывала: "Книжный фонд... всего 400 книг. Несколько томов В.И. Ленина, И.В. Сталина, Грабарь - История русского искусства, свод законов за 1838 г., книги и брошюры по сельскому хозяйству. Старинных и рукописных книг нет"⁴¹.

Документы 1938-1939 гг. свидетельствуют: "хранение экспонатов в фондах неудовлетворительно, свалено все в одну кучу, сохранных описей нет", "учет и хранение экспонатов в музее поставлено абсолютно неудовлетворительно... Книга поступлений утеряна", "были выброшены в коридор негативы видов старого Борисоглеба..."⁴²

Продолжалось перемещение наиболее ценных памятников искусства в центральные музеи: в архиве имеется письмо от 1933 г., в котором содержится просьба передать Третьяковской галерее "хотя бы во временное пользование" иконы XVI в. "Никола в житии", "Снятие со креста" и "Положение во гроб"⁴³, телеграмма (1937-1938 гг.), предписывающая директору музея Золотову немедленно упаковать иконы, отобранные Третьяковской галереей, и выслать их в Ярославский краеведческий музей"⁴⁴.

Видимо, таким образом были вывезены в Ростовский, Ярославский и московские музеи наиболее значительные иконы монастыря. Это спасло от гибели хоть часть памятников древнерусского искусства. Остальные же иконы, как и великолепные иконостасы монастырских храмов были уничтожены.

Положение в музее, работа по охране памятников стала улучшаться, когда во главе музея оказалась М.П. Карасева, руководившая им с лета 1941 г. до весны 1954 г.

Заведывание музеем М.Н. Карасева приняла 23 июня 1941 г. - в связи с уходом на фронт директора В.Г. Листвина⁴⁵.

Основная заслуга М.Н. Карасевой - сохранение памятников монастыря от значительной порчи и гибели, обеспечение косметических ремонтов и реставраций⁴⁶.

Заслуживает уважения и попытка М.Н. Карасевой создавать краеведческий актив, сотрудничая со школьниками, с интеллигенцией райцентра - поселка Борисоглебского. Для школьников, например, организовывались слеты юных краеведов. М.Н. Карасева вела также переписку со школьниками⁴⁷. Взрослые краеведы были (в 1949 г., например) объединены в музейно-краеведческий совет⁴⁸. Для сбора материалов по истории установления Советской власти в Борисоглебском районе директор музея провела встречу с местными старожилами⁴⁹.

Содержащиеся в архивных документах сведения об экспозиционной работе в музее во второй половине 40-х гг. позволяют сделать вывод о скудной материальной базе музея, не позволяющей создать полноценную музейную экспозицию. Например, тематико-экспозиционный план отдела истории строился, в основном, на стендовом материале: стенд с планами монастыря, списком зданий перед ликвидацией монастыря; списком офицеров и рядовых, находившихся на иждивении монастыря. Для характеристики монастыря как места для ссылки дан муляж - "уголок монастырской подземной тюрьмы с содержащимся в нем крепостным крестьянином, закованным в железо..." История края и монастыря характеризуется множеством списков, карт, диаграмм при минимуме подлинных экспонатов.

Выставка, посвященная пятилетнему плану восстановления и развития народного хозяйства после войны, содержит карту района, почвенную карт, лесную, карту распространения промысловых диких животных. В качестве вещевых экспонатов - образцы полезных ископаемых района, изделий из глины. Отдел природы был построен из витрин с ядовитыми, дикорастущими техническими, лекарственными, кормовыми травами. В том же отделе - витрины о лесе, водоемах, пернатом мире района.

Отдел Великой Отечественной войны начинается с "показа наступления наших войск в 1942-1943 гг.⁵⁰

Борисоглебский музей был закрыт приказом по Ярославскому управлению культуры от 8 февраля 1954 г., вместе с еще одним (Тутаевским), "как несоответствующие своему назначению и не имеющие условий для развития". Фонды из Борисоглебского музея предписывалось передать в Ростовский музей⁵¹.

Передача фондов из-за болезни М.Н. Карасевой задержалась и происходила, видимо, уже в мае 1954 г. Распоряжением исполкома Борисоглебского Совета от 29 апреля 1954 г. передачу должна была производить заведующая отделом культуры райисполкома К.В. Фростова⁵².

Хозяйственный инвентарь музея следовало по распоряжению отдела культуры передать районному Дому культуры, районной взрослой и детской библиотекам. Архитектурные памятники монастыря и спецсредства по ним - "на ответственную охрану" районному коммунальному отделу, ему же - фруктово-ягодный ботанический сад и парк, садовый инвентарь.

Видимо, М.Н. Карасева сопротивлялась закрытию музея. Это видно, например, из того факта, что решение областного управления культуры о ликвидации музея датировано 8 февраля 1954 г., а 25 февраля 1954 г. работники музея М.Н. Карасева, Ф.А. Емельянова и Л.И. Теплова должны были быть уже уволены⁵³, но еще и 24 апреля 1954 г. М.Н. Карасева отправляет в областное управление культуры свои расчеты на расходы по спецсредствам на 1954 г., и подписывается: "директор музея Карасева"⁵⁴.

После закрытия музея краеведческий актив под руководством М.И. Карасевой продолжал работать, объединившись в кружок при взрослой библиотеке⁵⁵.

Направленность работы кружка была культурно-исторической. А.С. Корнилова собирала материал о происхождении улиц поселка Борисоглебского, Т.А. Иванова - о заселении Акуловского городища, И.С. Тяпин - о развитии промышленности района. Сама М.Н. Карасева - об установлении Советской власти в районе и о жизни поселка "в годы иностранной интервенции"⁵⁶. Помогали краеведам и школьники. М.Н. Карасева, кроме того, по-прежнему занималась вопросами охраны памятников⁵⁷.

29 сентября 1961 г. исполком Борисоглебского Совета принял решение об организации народного музея в Борисоглебском - "исходя из указаний Министерства культуры СССР и поддерживая проявленную инициативу дирекции Государственного Ярославо-Ростовского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника". На том же заседании исполкома был утвержден состав совета народного музея. Председателем совета стала М.Н. Карасева, заместителем председателя - В.А. Щербакова, секретарем - Т.А. Иванова. В совет вошли также учителя, представители различных районных служб. Музей предполагалось разместить в Сретенской церкви. От дирекции Ярославо-Ростовского музея требовалось "выделить необходимое количество экспонатов для оформления отделов музея", а также оказать практическую помощь Совету народного музея в создании тематико-экспозиционных планов и самой экспозиции⁵⁸.

Члены совета музея занимались собирательской работой. Как писала М.Н. Карасева в районной газете "Путь к коммунизму" 13 августа 1963 г., "Анне Сергеевне Корниловой удалось раздобыть интересные деревянные весы, напоминающие безмен, жернова и прялку. Печь из расписного изразца нам подарила Анна Дмитриевна Птицына из Селища"⁵⁹.

Открыта была экспозиция народного музея осенью 1963г., хотя экскурсии по монастырю проводились и раньше⁶⁰.

Впоследствии Борисоглебский музей утратил титул народного и стал филиалом Ростовского архитектурно-художественного музея-заповедника⁶¹, то есть вернулся в ту же структуру, в которой он возник в 1924 г.

1. Карсева М.Н. Борисоглеб //Тюнина М.Н. Ростов Великий. Ярославль, 1969. С. 171 - 202.
2. Ростово-Ярославский архитектурно-художественный музей-заповедник (РЯ АХМЗ), А-91, л. 141, 143.
3. РЯ АХМЗ, А-129, л. 91.
4. РЯ АХМЗ. А-129, л. 7 об.
5. Ростовский филиал Государственного архива Ярославской области (РФ ГАЯО). ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 17, л. 1; РФ ГАЯО , ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 17, л. 93.
6. РФ ГАЯО, ф, Р-74, оп. 1, ед. хр. 21, л. 93.
7. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1, л. 1, 3 об.
8. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 5.
9. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 23, л. 7.
10. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1, л. 2.
11. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1; л. 1.
12. РФ ГАЯО, ф. Р-166, оп. 1, ед. хр. 492, л. 4.
13. РФ ГАЯО, ф. Р-166, оп. 1, ед. хр. 492, л. 7-7 об.
14. РФ ГАЯО, ф. Р-140, оп. 1, ед. хр. 293, д. 7.
15. РФ ГАЯО, ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 76, л. 20.
16. РЯ АХМЗ, А-157, л. 5 - 33.
17. РФ ГАЯО, ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 76, л. 29.
18. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1, л. 2-3.
19. РФ ГАЯО, ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 76. л. 68.
20. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1, л. 7.
21. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 1, л. 4.
22. РФ ГАЯО, ф. Р-881. оп. 1, ед. хр. 1, л. 8.
23. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 5, л. 2.
24. РФ ГАЯО ф. Р-512, оп. 1, ед. хр. 460, л. 137.
25. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 1, ед. хр. 460, л. 136.
26. Там же.
27. РФ ГАЯО, ф. Р-512. оп. 1, ед. хр. 460, л. 137.
28. РФ ГАЯО, ф. Р-512. оп. 1, ед. хр. 573, л. 52.
29. РЯ АХМЗ, А199. л. 3 - 4
30. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 1, ед. хр. 460, .7. 138 - 139.
31. РФ ГАЯО, ф. Р-74, оп. 1, ед. хр. 76, л. 64, 68. 73, 74.
32. РФГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 5, л. 7.
33. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 1, ед. хр. 170, л. 6 - 7; 154 об-155; РФ ГАЯО, ф. Р-882. оп. 1, ед. хр. 7, л. 49.
34. РФ ГАЯО, ф. Р-882. оп. 1, ед. хр. 23. л. 1.
35. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 26, л. 5 - 6.
36. Там же, л. 11.
37. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 38, л. 7 - 8.
38. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ел. хр. 26, л. 1 - 3, 5 - 6, 8, 11-12.
39. РФ ГАЯО, ф. Р-882. оп. 1. ед. хр. 9, л. 3 - 4.
40. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 38 л. 19 - 24.
41. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 46, л. 5.
42. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 1, ед. хр. 567, д. 35 - 38.
43. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 7, л. 32 - 32 об.
44. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 23, д. 4.
45. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 38, л. 71; РФ ГАЯО. ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 127, л. 2, 12.
46. РФ ГАЯО. ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 72.
47. РФ ГАЯО. ф. Р-782, он. 1, ед. хр. 67, л. 1, 3, 8 - 10, 15 -10.
48. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 81, л. 1.
49. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 81, л. 10, 12, 17, 23 - 25.
50. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 40, л. ?-12 об.
51. РФ ГАЯО, ф. Р-882, оп. 1, ед. хр. 127, л. 10.
52. Там же, л. 12.
53. Там же, л. 9.
54. Там же, л. 2, 6.
55. Карасева М. "Народный музей открыт" //"Путь к коммунизму", орган Ростовского РК КПСС и Ростовского районного Совета депутатов трудящихся, 13 октября 1963 г.
56. Карасева М. "Народный музей" //"Путь к коммунизму", 13 августа 1963 г.
57. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 3 ед. хр. 151, л. 43 об. - 47 об.
58. РФ ГАЯО, ф. Р-512. оп. 3, ед. хр. 151, л. 30.
59. Карасева М. "Народный музей"...
60. РФ ГАЯО, ф. Р-512, оп. 3, ед. хр. 151, л. 40.
61. Кривоносов В.Т., Макаров Б.А. Архитектурный ансамбль Борисоглебского монастыря. М., 1987. С. 2.